Египетская мифология

Священным считался навозный жук — скарабей (греч.; египетск. хеперер); культ его связывался с солнечным культом, в частности — с культом Хепри. Существовало поверье (как и относительно лягушки), будто скарабеи обладают способностью самозарождения. Изображения скарабея служили амулетами, защищающими от сил зла, от ядовитых укусов и помогающими воскреснуть после смерти. Иногда мёртвых священных жуков высушивали и предавали погребению (илл. 170).

Из насекомых почиталась также ядовитая многоножка Сепа, священное насекомое Атума.

      

Илл. 170. Бронзовый гробик для священного жука. Эрмитаж.

Илл. 171. Оксиринх в головном уборе богини Хатхор. Бронзовая статуэтка; Поздний период; ГМИИ.

Рыбы

Культ рыб возник ещё в Додинастическую эпоху. Священными в Египте были оксиринх, лепидот и фарг. Согласно мифу об Исиде и Осирисе, передаваемому Плутархом, эти рыбы (фарг священным не считался) съели фаллос бога и были прокляты; поэтому, чтобы примирить почитание оксиринха и лепидота с культом Осириса, была создана легенда, что эти рыбы родились из крови Осириса, убитого и разрубленного на куски Сетом.

Оксиринх (греч.; египетск. Хат) (Mormyrus kannume, рыба семейства осетровых) почитался в Пермеджете (греч. Оксиринх), городе XIX верхнеегипетского нома (согласно одному из мифов, под Пермеджетом (Мерет) состоялась битва Хора с Сетом, и кровь раненного Сета впиталась в землю — см. с. 75), и в Летополе, где он был посвящён Хатхор (летопольские статуэтки оксиринха, в отличие от остальных, имеют головной убор Хатхор — коровьи рога и солнечный диск с уреем; илл. 171). [242]

Илл. 172. Лепидот. Бронзовая статуэтка; Поздний период; ГМИИ.

Лепидот (илл. 172) (ныне вымершая рыба Cuprinus lepidotos) считался священным животным Мехит; был также посвящён богу Хапи (Геродот. II. 74). Культовый центр лепидота — Тис (грецизир.; египетск. Чени, греч. Лепидотополь) в VIII верхнеегипетском номе.

О культе фарга сообщает Плутарх (7): «сиэниты (у совр. Асуана) избегают (ловить и употреблять в пищу) фарга, потому что считается, что он приходит одновременно с подъёмом Нила и, являясь взорам как добровольный глашатай, возвещают радостным людям о разливе».

Змеи

О погребениях священных змей пишет Геродот (II. 74); согласно его свидетельству, змеи посвящались Амону(-Ра) (которого Геродот отождествляет с Зевсом) и хоронились в Карнакском храме. О культе змей см. также: Священные животные 8.

Тяжбы в суде

История красноречивого поселянина

Эта повесть, созданная блистательно талантливым писцом, была очень популярна в Египте: текст её много раз копировался (до нас дошло пять списков — четыре на папирусах и один на остраконе). Возможно, в основу сюжета лёг подлинный случай из древнеегипетского судопроизводства конца III тысячелетия до н. э.

Перевод выполнен нерифмованными стихами; в оригинале он написан прозой — незамысловатой и даже довольно бесцветной вначале, где происходит завязка сюжета, и — вычурной, полной сочных эпитетов и метафор, местами ритмизованной — в тех фрагментах, где ограбленный поселянин витийствует перед вельможей фараона, моля о справедливости. Собственно, не сюжет с ограблением, а речи поселянина (их девять) составляют содержание повести.

Многие фразы в этих речах построены на игре созвучий. Египтяне не только считали, что нагромождения созвучий — это красиво, — но, при их вере в магию и творческую силу слова, произнесённого вслух, речь, насыщенная [243] созвучиями, казалась им более мудрой, глубже аргументированной, а, стало быть, более убедительной и действенной.

Жирным шрифтом выделены фразы, которые в папирусе написаны красной краской (в разных экземплярах текста некоторые выделения не совпадают). Поселянин, главный персонаж повести, — в буквальном переводе «полевой»; обычно этим словом называли крестьян-земледельцев, но «полевым» мог именоваться и просто не городской житель. Соляное Поле — оазис в западной части Дельты, современный Вади Натрун. Ненинисут (греч. Гераклеополь), куда направляется поселянин, — столица XX верхнеегипетского нома, в Первый Переходный период — столица Египта. Богом-покровителем города считался Херишеф.

При составлении примечаний частично использованы комментарии И. Г. Лившица к его прозаическому переводу повести.[52]