Египетские вечера

Стоп. С чего я взяла, что его убили? Я побежала на кухню. Все форточки были закрыты. Но это, возможно, из-за вчерашней погоды. Вернее — непогоды. Сама дома все форточки позакрывала. А газ? На плите стоят чайник, кастрюля с супом и сковорода с картошкой. Никита поставил их разогревать, а картошку — жарить, она до сих пор сыроватая.

Очень может быть, что газ отключили временно или случились неполадки в плите — огонь погас, и потом газ шуровал уже в чистом виде. Если предположить, что в этот самый момент Селезнев уснул, изрядно выпив, то тогда получается классический несчастный случай. Ну да, медики, конечно же, найдут следы алкоголя в крови Никиты. Он ведь еще с поминок не совсем трезвый приехал, потом еще и добавил. Вывод будет прост — уснул пьяный и отравился газом. Чего в жизни не бывает…

Но почему-то я не верила в такой расклад. Интуиция просто орала мне в уши, что смерть Никиты — убийство и что оно напрямую связано с убийством Сашкова.

Я закурила сигарету и села на табуретку ждать.

Потом вскочила и стала осматривать квартиру. Если тут был кто-то, то он мог оставить следы. Вот мы их сейчас и поищем…

Я подумала, с чего мне начать и что вообще следует искать. Ведь можно же предположить, чем в определенном случае может воспользоваться преступник. В данном варианте мы имеем отравление газом.

Думаю, сам Никита не стал бы спокойненько дожидаться своей смерти. Если, конечно, не упился до бессознательного состояния. Значит, он либо не знал об опасности, либо…

Теперь может быть два варианта. Убийца стукнул Селезнева по голове, а потом открыл газ и ушел. Или… Но об этом позже. Сначала проверим первый.

Я подошла к Никите и, не трогая тела, внимательно осмотрела его. Никаких повреждений нет. Во всяком случае, в тех местах, которые видно.

Впрочем, этот вариант, когда оставляешь человека травиться газом, а сам уходишь, не так уж для убийства и хорош. Жертва может очнуться и не отравиться до конца. А ведь нужна стопроцентная уверенность, иначе и смысла нет затевать инсценировку.

Я поймала себя на мысли, что думаю сейчас просто как мясник какой-то. Но… чувства требуется убрать подальше! Пока я ими занималась, произошло еще одно убийство. Просто непростительно для меня!

Итак. Из всего выходит, что умный убийца должен знать наверняка, что его жертва мертва. А как это сделать? Не приходить же потом проверять? Значит, преступник должен убить. Если он предполагает изобразить отравление газом, значит, сначала и убить газом, а уж потом подстроить все, чтобы стало похоже на несчастный случай.

Мне показалось, что я теперь чуть ли не знаю, что именно должна искать. Пусть не покажется никому смешным, но я просто была уверена, что Селезнева сначала отравили газом насильно, а потом, что называется, выставили декорации. Сделать это можно через шланг или длинную какую-нибудь трубочку. Если снять горелку, то под ней окажется труба, по которой подается газ. Надев один конец шланга на нее, а второй засунув в рот человека, можно запросто его отравить. Ведь Никита был в состоянии алкогольного опьянения, значит, сопротивляться не мог.

Я стала носиться по квартире, пытаясь найти шланг или трубочку, через которые не составило бы труда ввести в легкие газ. И нашла. В ванной комнате. Тонкий шланг валялся за стиральной машиной. Не проанализировав ситуацию, я вряд ли бы обнаружила его.

А «Скорая помощь» все не ехала. Странно.

Но вот в дверь позвонили. Доктор пролетел в комнату.

— Что-то у вас газом пахнет, — крикнул он и пошел в комнату.

Мужчине хватило беглого взгляда, чтобы понять — его помощь уже не нужна. Он пощупал пульс.

— Тело, конечно, теплое. Но, учитывая, какая на дворе стоит жара, не удивлюсь, если он умер еще ночью. Он отравился. — Врач посмотрел на меня. — Газом.

— Вы так профессионально ставите диагноз. Вернее, причину смерти, — нейтральным тоном сказала я.

— Милицию вызвали? — буднично спросил он.

— Да.

В это время в дверь снова позвонили. На сей раз приехал Мельников со своими ребятами. Доктор удостоверился, что все сделано по правилам, и молча удалился. Оперативная группа приступила к работе.

Андрей осмотрел сначала квартиру и тело Селезнева, потом отозвал меня в сторонку и приступил к допросу.

— Ну, рассказывай. Как все произошло? И как ты сюда попала?

Я быстро выложила все, что имело смысл рассказывать: Никита назначил мне встречу, я приехала, но он не открывал, тут я, уж извиняюсь, конечно, воспользовалась ради дела отмычками, потому что появились нехорошие предчувствия. Остальное можно додумать. Сильно пахло газом. А Селезнев был уже мертв.

— Замечательно, — хмыкнул Мельников. — Скажи, пожалуйста, мне в отчете так и написать: мол, частный детектив Иванова Татьяна незаконно проникла в квартиру потерпевшего при помощи отмычек?

— Можешь написать, что дверь была не заперта. Впрочем, считай, что я именно так тебе и сказала. Только Селезнев не потерпевший, а убитый. Ты понимаешь, о чем я?