Его любимая эгоистка

-- Поздравляю вашу маму! А я хотела бы еще побыть на воле.

-- А что под этим подразумеваете? – посмотрел Ланс на невесту искоса.

Ага! Тут же подметила этот его взгляд Лави. Вот и торг, похоже, начинался, не прогадать бы!

-- Сидеть дома и вышивать – это не для меня. Цветы люблю, но когда их служанка поставит в вазу в моей комнате, то есть меня не увлекают всякие там розарии, клумбы и так далее.

-- Понял. И какое же занятие выбрала для себя будущая герцогиня? – изогнул Ланс бровь.

-- Например, благотворительность! – выпалила Веснушка ему незамедлительно. – Вы же намерены отправить меня после свадьбы в свои владения подальше от столицы, не так ли?

-- Допустим. Одно из поместий сейчас уже действительно подготовлено, чтобы там провести медовый месяц.

-- Вот, вот! Поместье. Затерянное в полях.

-- В лесах.

-- Что?

-- Там лесной край. Но есть и другие мои владения… желаете жить в доме, окруженном полями?

-- Я вообще-то люблю быть в обществе. На людях! Понимаете? А потому, хоть медовый месяц давайте проведем… в путешествии, например? Не кривитесь так! Что вам стоит уступить? Поехали к морю! Папа все только обещал, а тут такая возможность интересно провести время…

-- К вашему сведению, медовый месяц так проводить не принято. Не в высшем обществе.

-- А моя подруга Мартиника ездила в путешествие!

-- Графиня Биарти? Точно? Ладно. После первой совместно проведенной недели в главном поместье, отправимся на побережье. Уговорили.

-- А как насчет благотворительности? Ну же, соглашайтесь! Или опасаетесь, что смогу вас разорить, оказывая посильную помощь страждущим?

-- Надеюсь, что нет. У меня вообще финансы в полном порядке. Как, впрочем, и все дела. А кого имеете в виду под «страждущими»?

-- Что же не понятно? – пожала она плечами. – Дети сироты, например. Или захворавшие люди.

-- Ладно. Пусть будет благотворительность. На этом все?

-- Нет, конечно!

-- Ну, знаете ли! Я всего-то хотел уговорить вас не открывать лица на церемонии в храме, а вы мне здесь чуть ни список сейчас начинаете диктовать!..

-- Как это?.. – опешила Лави. – Совсем, совсем?

-- По возможности, да. Вот коробка, а в ней накидка…

-- О, это очень трудно! – так и дернулась Лави. – Под ней же дышать трудно. А как идти, если почти ничего не видишь под ногами?

-- Вы смеетесь? Это же все же полупрозрачная вещь. Вот! – Канди рывком извлек из упаковки большое полотно шикарного и дорогущего кружева.

-- Повторяю! Нет!

-- Ладно… -- сверкнул Ланс глазами. – Чего вы еще хотите?

--  Посещать балы. Хоть иногда. Но лучше регулярно. Согласны?

-- Раз в месяц устроит?

-- Три!

-- Два, и на этом все.

-- Принято. Давайте сюда вашу накидку.

Герцог набрасывал ткань на ее головку с небывалым удовольствием.  Была бы возможность, так и завязал бы еще… узлом… на шее этой Несносности. И вот он вел уже не невесту, а жену, по ковровой дорожке, расстеленной по центру храма, от алтаря к выходу. А эта Бестия, Лансу казалось, что исключительно из вредности, постоянно спотыкалась. Нет, он же видел ее хитрющий глаз вон в той прорехе между кружевным плетением. Точно, нарочно это делала, чтобы досадить. Глупышка! Ему то что? Подумаешь, повисала постоянно на его согнутом локте. А про нее, уверен был, уже завтра пойдут слухи, что припадала на одну ногу. Дьявол! Сплетники же раструбят, что молодая герцогиня Канди имеет некие проблемы с ногами! Черт, как же все теперь сложно-то стало! Репутация жены – репутация рода, его репутация!

-- Дорогая, обопритесь сильнее, не стесняйтесь.

Уверен был, что Лави там, под накидкой, сейчас давилась от смеха. Иначе, как было объяснить ее приглушенное фырканье? А еще Лансу припомнилось, как она начала дергать его за рукав форменного камзола и шептать вопросы во время церемонии. Служитель храма подходил в своей речи к главным вопросам клятвы молодоженов, а его невеста вся растерялась: грех это или не грех, говорить неправду? Он тогда вздрогнул, представив, что Рыжик скажет «нет» вместо «да». Потому нашел и сжал ее руку.

-- Все беру на себя, если ответите «да».

-- Что вы говорите?!  Тогда пять раз в месяц вывозите меня на балы.

-- Нет…

Зал за спиной Ланса Канди охнул, и повисла абсолютная тишина. В ней как глас с неба раздался громкий голос священника:

-- Не понял вас герцог? Так вы согласны взять в жены…

-- Да, да! Это мы тут… в общем, всем сердцем «да».

-- А вы…

Пока служитель перечислял многочисленные имена невесты, которые значились в церковных записях, молодые, почти не разжимая губ, и не глядя друг на друга, торговались. Сошлись на четырех балах в неделю. Круто Веснушка Канди потрясла. Получилось, что почти каждую неделю должен был вывозить жену на приемы и балы. Дьявол! Но герцог быстро утешил себя одним соображением. А именно: близилась брачная ночь, и он собирался по полной воспользоваться супружеским правом. Она, видимо, об этом забыла. Но не он. А как вспомнил, так и засиял. И даже шепот вокруг о неожиданной хромоте его новобрачной прекратился, настолько радостным выглядел новоиспеченный супруг.