Его любимая эгоистка

-- Так вот, Лавиния, -- откашлялась графиня и продолжила серьезным голосом. – Как мать я должна дать тебе напутствие. Завтрашней ночью ты будешь делить постель с мужем. Ему нельзя противиться. Следует подчиниться любому желанию, каким бы оно ни оказалось. Это понятно? И я уверена, что герцогу хватит опыта, а еще он будет… внимательным и заботливым мужем.

-- Я тоже надеюсь на это, мама. Зачем же плакать?..

-- Прости, прости! Это сейчас пройдет. Дай я тебя поцелую на ночь, девочка моя. Спокойной ночи. Ложись, Лави. Тебе надо хорошенько выспаться.

Легко сказать! Как выспаться, если не засыпалось? Лавиния легла почти сразу после ухода матери, но долго смотрела потом в потолок, только она его не видела. Перед мысленным взором так и скакали картины из прошлого. Вот Лави встретила герцога в парке. Вспомнила, как узнала, что он жених Генриетты. И далее шли разные встречи с этим мужчиной, по порядку и нет. И вот же странность! Почему-то все выглядело теперь будто в другом свете. А там еще и прочитанное в романе матери примешалось…

-- Странно… -- сорвалось с ее губ. – А ведь я могла бы представить его героем книги. Луи – нет. Верона – нет. Генерала и подавно – нет. А вот Ланса Канди… Как странно, уже завтра я буду носить его фамилию. И он станет полноправным хозяином всей меня. Хм! Странно!

Мысли о супружеском долге, который завтра должна исполнить, тоже были. Но Лави не дрожала от страха, про которой была написана целая страница той книги. Его нисколько в себе не ощущала. Или должна была испытать панику и ужас завтра? Как-то оно ей не хотелось бы. И интересно, когда должен накрыть страх? Как станет одеваться перед обрядом? А у алтаря произносить клятву, когда в нее нисколько не веришь, большой грех? Ну, да что было напрягать о том голову, если все равно, чему быть, того не миновать? Вот так мудро она поступила, что разогнала вообще все мысли. Потом вздохнула и решительно закрыла глаза.

А утро выдалось шумным. Во-первых, потому что все немного проспали и этим обеспокоились. Во-вторых, замок на засове почему-то заело, и дверь в комнату к невесте оттого не удавалось сразу открыть. Лави проснулась, заслышав в коридоре причитания, ругань, топот, крики, а потом и грохот. Последнее уже, когда замок начали сбивать кувалдой.

-- Доченька, не пугайся, это мы! – первой в покои вошла графиня, а за ней толпа служанок, возглавляемая Мери. – Поднимайся, девочка моя, сейчас будет готова ванна, далее надо заняться прической…

А суетились все кроме невесты. На Лавинию нахлынуло небывалое спокойствие. Сама не знала отчего, но безропотно позволяла собой крутить и вертеть. Возможно ли, что матушке показалось такое состояние дочери странным и подозрительным? Вот она и кинулась к графу. Через некоторое время Анри Терри пожаловал, ведомый супругой, в спальню дочери.

-- Лави? Как ты себя чувствуешь? – принялся он хмуриться с порога.

-- Спасибо за заботу, хорошо, папа.

-- А как настроение? – прищурил на нее глаза.

-- Отличное. А в чем дело?

-- Хм! Обычно, невесты перед свадьбой волнуются, места себе не находят…

-- Ну, не знаю! – протянула Лави. – Мне отчего-то спокойно.

-- Так, да? Хорошо. Эй! Пошлите за доктором!

Что-то Лави сомневалась, что всем невестам вот так как ей перед свадебным обрядом мерили температуру и пульс, смотрели белки глаз и зев. А еще потом неожиданно допустили к ней жениха.

-- А это не нарушение традиций? – нахмурилась тогда она и указала перстом на вошедшего в спальню герцога.

-- Да что уж теперь!.. С тобой, Лави, вечно все не по правилам! – отчего-то совсем расстроенно махнул рукой граф и поспешил выйти из покоев и увести за собой слуг, а особенно упирающуюся и непрестанно промокающую платочком глаза графиню.

И вот, закрылась за ними всеми дверь, и Ланс с Лави остались одни, стояли напротив и оценивающе рассматривали друг друга минуты две. Причем, Лавиния отметила, как ладно сидел на стройной фигуре жениха парадный мундир, застегнутый на все блестящие пуговицы с гербом. Герцог и так всегда выглядел браво, это у него было не отнять, но теперь будто еще раздался в плечах и стал весь как единый заряд силы. Хм, мужчина выглядел впечатляюще. А вот от его взгляда, прошедшегося по невесте от макушки и до ножек, девушку будто ошпарило.  В голове же появилась мысль, а не слишком ли глубокое декольте сотворила портниха, и не следовало ли ей удлинить подол платья, чтобы были абсолютно прикрыты хрупкие щиколотки, до самых мысков парчовых, расшитых мелкими камешками туфелек. От этого она еще глубоко задышала, и тогда лиф свадебного наряда точно показался ужасно тесным.

-- Как вы красивы, Лавиния!.. – проговорил Канди и устремил взор прямо в глаза невесте, будто хотел через них проникнуть в душу.

Отчасти ему это удалось. Лави, не знающая робости перед мужчинами, тут засмущалась и положила ладошку на высоко вздымающуюся грудь, целомудренно прикрытую тончайшим кружевом. Герцог проследил за ее рукой, и тогда глаза его потемнели еще больше. И некая хрипота в его голосе… Откуда она появилась, ведь раньше, вроде бы, не была замечена…