Его Луна, или Переговоры с последствиями

— Ник, не делай так больше никогда, это же опасно! Я не понимаю во всяких этих айпи, цифровых следах, но поверь, если тебя поймают и посадят, никому лучше не будет!

— А если слишком много на кону? — нахохлившись, пробормотал парень. Селена вскочила и тут же чуть не шлепнулась плашмя, закутанная как мумия в простыню. Ник успел ее поддержать, но глазами встретиться с девушкой так и не рискнул.

— То есть, ты тоже думаешь, что с Рэдом что-то произошло, но изображаешь из себя идиота, дабы я не волновалась. Так?! — голосом разъяренного дознавателя произнесла она.

Ник продолжил разглядывать на стене очень интересную дырочку от гвоздя:

— При чем тут Рэд, я же тебе про наше дело с посылкой говорю…

— Почему тогда всякий раз ты отводишь взгляд или отшучиваешься, стоит мне о нем заговорить? Ты что-то знаешь и боишься поделиться?

Ник вздохнул и поднял на девушку такие уставшие, такие неестественные для него глаза:

— Хотел бы я знать, сестренка… Хотел бы… — потом встал, попытался выйти из комнаты. Селена, уже выпутавшаяся из простыни, прыгнула прямо перед ним, преградив дорогу:

— Нет уж, минуточку! Выкладывай все начистоту и будем думать, как поступать вместе. Тут старшая вообще-то я!

— А я мужчина. И что дальше?

— Что за первобытный сексизм? — опешила девушка.

— А что за дискриминация по возрасту? — в тон ей парировал Ник.

Селена неожиданно рассмеялась:

— Знаешь, ты иногда просто жутко напоминаешь Рэда!

Ник тоже заулыбался:

— Быть может, это лучшая часть меня…

— Не-а, ты и сам по себе замечательный… Так что с этим транспортником? Ты не договорил.

— Думаю, надо завтра еще разок наведаться к Кириллу, поподробнее расспросить. Но пока из того, что я видел, из корабля вылетал аэрокар, который улетел к небольшому транспортнику в секторе В. Это далековато для камер, поэтому что там происходило, я не видел. Вернулся аэрокар через двадцать две минуты. А значит, на «попить чайку» у него было не больше шести минут. Зачем, спрашивается, тащиться туда, если не передать что-то? Или забрать?

— Ну это «что-то» — совсем необязательно наша посылка.

— Не обязательно. Но этот же аэрокар засветился у «Аркады» накануне вечером.

— Тоже пока ничего. Бар популярен… в определенных кругах.

Ник пожал плечами:

— Может, и совпадение, но как-то их много, ты не находишь?

— Согласна. Завтра слетаю с утра к отцу, потом займемся транспортником и катером, идет?

— Идет, только к отцу твоему полетим вместе.

Селена тяжело вздохнула:

— Я и так браслет ношу почти не снимая. Тебе совсем не обязательно настолько за мной следить. Уже мама с братом смотрят на это… странно.

— Плевать! Если бы они были в курсе дела, еще бы и твой брат за нами везде ходил, — усмехнулся Ник. — Спокойной ночи!

Когда с утра Селена с Ником улетали в больницу, Славы дома уже не было. Девушке всерьез казалось, что несмотря на теплую, хотя и запоздалую встречу, брат ее избегает. Возможно, ее накаленная добела нервная система просто стала все воспринимать чересчур остро, а у парня действительно был завал в мастерской. Раньше ведь ему почти никогда не приходилось трудиться одному. А быть может, это был его способ справиться с ситуацией. Но Селене почему-то казалось, что брат, хотя и не говорит этого вслух, но в нападении на отца винит ее. Она и сама себя винила и очень переживала за отца. Но разъедающая тоска по Рэду, остро приправленная тревогой от неизвестности и беспомощностью, перекрывала все.

В этот раз сразу по прилете в больницу они не попали. Онадэрру посетили какие-то медицинские светила с Земли и консультировали в отношении тяжелых пациентов. На период обхода и консилиума посетителей не пускали. Селене с Ником ничего не оставалось, как пойти прогуляться по больничному парку. Жара еще только начинала набирать обороты, и в тени растений после утреннего полива было достаточно комфортно.

— Знаешь какое у меня самое большое желание сейчас? — неожиданно спросила Селена, наклоняясь и срывая какую-то травинку.

Ник вопросительно посмотрел, ожидая ответа.

— Убраться с этой планеты к чертям собачьим. Полететь искать его, хотя я и совершенно не представляю, куда. Но бездействие… уже невыносимо! При этом я не могу бросить в таком состоянии отца. Я в ловушке, Ник. Я не вижу выхода… — потом она зажала травинку между двумя пальцами и спросила:

— Петух или курица?

— Курица, — автоматически отозвался Ник, вообще потеряв нить разговора.

Селена провела пальцами по травинке вверх, так что пушистые соцветия отрывались по движению стебля, и в итоге в руке оказалось зажато что-то наподобие хвостика, из которого явно торчало одно, особенно выделяющееся «перо».

— Петух, — печально констатировала девушка, высыпая остатки травы на дорожку.

— И что это значит?

— То, что мое желание не сбудется…

Ник указал рукой на притулившуюся в тени раскидистого дерева лавочку:

— Может, посидим, или хочешь пройтись?

Селена, кивнув, направилась к лавочке. Ее настроение по шкале от одного до десяти было где-то на уровне минут сто. Ник, внешне кажущийся таким спокойный, метался внутри себя, совершенно не понимая, как он может ей помочь. Время шуток прошло.