Его не ждали, но он приперся

Обрывки, почти расползшиеся на пыль, оставшиеся от защитных куполов, которых было не меньше трех, заставляли вспомнить о том, что это место таки штурмовали. С той стороны, где были расположены оплавленные скальные кинжалы мегалита, от защиты не осталось, наверное, даже памяти. Полная деструкция, развоплотившая саму концепцию наложенных щитов. А вот жгут-канал был защищен куда лучше, так что от него еще остались какие-то обрывки. Жаль, что понять по ним ничего нельзя, ибо я предпочел бы на всякий случай знать, кого в будущем обрадовать паяльником в жопу за создание такой восхитительной памятки архитектуры.

Сейчас мегалиты все еще могли накапливать души тех, кто умер рядом с ними, но раньше конструкция могла не только копить, но и использовать их в качестве материала для атак или топлива для накопителей. Тоже неслабое утешение - знать, что подобные трюки не применят на тебе. Успокаивает немного.

Стою в десяти километрах от взмывающих вверх скал и заливаю в себя пузырек за пузырьком. Ничего столь же мощного, как перед штурмом Каменной, но и легким допингом принятые составы назвать язык не повернется. Помимо всевозможных бафов готовлю себе резервный путь отхода, в кои-то веки пользуясь заранее подготовленным планом.

Рядовая низшая Тень была мною перепаяна с помощью Созидания, превратившись в этакий протез дополнительного глаза. Теперь я могу видеть ее глазами на расстоянии до сотни километров, может даже больше, не проверял. Хороший прием, возможность которого была мною осознана довольно давно, получилось применить только сейчас, спустя целую кучу всевозможных приключений.

Мой эвакуатор позволяет мгновенно перенестись в любую точку, связаться с любой тенью, что станет моей дверью... только если эта тень находится в пределах моего восприятия. То есть, в пределах сферы, радиус которой не столь уж и велик, к сожалению - чуть больше полутора километров казались огромной прорвой расстояния раньше, но сейчас внушают намного меньше. Да, по-прежнему круто, но стоило бы поискать способы усилить столь полезную плюшку еще больше.

Ключевым в этой ситуации является интересное уточнение о "пределах восприятия". Вы все верно поняли - используя подчиненную и искалеченную моими действиями Тень, я могу смотреть ее глазами, расширять свое восприятие. А значит, могу и перенестись в эту точку эвакуатором, пусть даже подобное и уничтожит Тень. Созидание, конечно, очень стремное умение, но при правильном подходе очень полезное, как и любое мифическое умение третьего ранга, если уж быть откровенным.

Маяк для побега готов.

По телу разливается ледяное пламя принятых допингов.

В голове ясно и чисто, а в сердце только легкая злость и желание оборвать мучения тех, кто давно уже расплатился за все возможные злодеяния своей жизнью и посмертием.

Понеслась, наверное.

Я выхожу из шагов прямо на центральной площадке мегалита, совсем не скрывая своего присутствия, сразу же начав активацию Эгиды, готовясь, случись что, вывести ее на максимум. С этими противниками мне нет нужды прятаться, так что маска моя висит на поясе, а лицо ничем не прикрыто от взгляда нежити. Да и слишком странным способом сии твари смотрят на мир, чтобы обратить внимание на маску. Они видят жизнь и смерть, а не цвета и формы, плевать желая на стандартные способы маскировки.

С каждой секундой я выцветаю все сильнее и сильнее, как лишается красок окружающий мир. С каждой секундой мое тело становится все более монохромным, черно-белым, двумерным, становясь живыми дверями, связующими мир реальный и Тень, что за гранью его. Шесть ударов лихорадочно колотящегося сердца понадобилось Эгиде, чтобы выйти на максимальную вне полного форсажа мощь, а на седьмой удар меня уже встретили.

Они возникли молча, без посторонних звуков и визуальных эффектов.

Вот я стою на старой, покрытой пылью и следами древних чар площадке, а вот я уже окружен тремя фигурами, молча смотрящими на меня. Сначала появилось лишь их изображение, напомнив мне, таким образом, о старине-спектре, и только миг спустя эти изображения слились с тем, что они изображают. Три невероятно старых существа, давно забывших все человеческое и даже мертвое.

Они были уставшими.

Уставшими от голода, ненависти и постоянной, не прекращающейся ни на единый миг службы, что навязали им силой. Руки этих существ были обагрены таким количеством крови, что даже мне становилось неуютно, но я не мог их ненавидеть. Что бы они ни сделали, но они уже заплатили, платят каждый миг своего существования. Если спектр был свободной нежитью, довольной своим местом в мире и своим мертвым состоянием, пусть даже с оговорками по поводу сковавшего его контракта, то эти трое вызывали лишь брезгливую жалость и желание подарить им, наконец-то забвение.