Его падший ангел

– У меня сегодня нет сил ругаться, – выдыхаю тихонько Мирону в шею.

– Не будем, – он легко целует меня в волосы, – давай, сегодня будет день согласия.

– На что согласия? – замираю в его руках.

– Ну если захочешь и на это тоже.

– Как я устала с тобой бороться, Мирон, если бы ты знал, – вырываюсь из его объятий и сажусь на кровати.

– И не надо, – он демонстративно отбрасывает одеяло, – ты только посмотри, что тебя ждет.

Хорош. Черт! Подтянутый, атлетичный с шикарным стояком в трусах.

– Боже, прикройся, я же ослепну от такой красоты, – прикрываю глаза ладонями и от души хохочу.

Этот день последний, так что нужно взять от него все. На нервах я беспечно съела почти весь пузырек. А может это боли, которые настигали неожиданно и заставляли тянуться к обезболивающему? Наверное, так и должно быть. Под конец сложнее всего.

Зато Мирон настоящий подарок и стоит непрожитой недели, которая была бы проведена в бессмысленном плутании по паркам и скверам, медитации и попытке не сожалеть ни о чем.

– Я хочу есть, чтобы ты свозил меня в парк развлечений и если мне понравится, то, возможно, я даже потрогаю твой рычаг переключения передач.

– Член, Ада, – Мирон проводит по своему стояку рукой, – ты после какого мужика по счету такая скромная стала?

– Тебе реально интересно сколько их было?

– А ты скажешь?

– Если хочешь.

– Хочу.

– Девятнадцать.

– Ада, ну так ты обязана переспать со мной теперь, чтобы счет был ровным.

– Черт, Мирон. Ты точно псих. А как же это ваше мужское, я с помойкой спать не буду?

– Поскольку я почти всех их знал лично, а с половиной дружил, могу тебе сказать, выбирать ты умела. И трахать тебя будет не стыдно.

– Ну спасибо, – поднимаюсь на ноги.

– Не переживай, Ада. Ты когда уехала, я полгорода перетрахал.

– Отлично, раз мы уже померились кто и сколько трахал, может, поедим? – киваю ему на дверь, в которую звонят.

– Давай, если не занимаемся сексом, то действительно хотя бы поедим, – Мирон поднимается и направляется к двери прямо в трусах.

– Надеюсь, доставщик не девушка, а то откачивать ее не хотелось бы.

– Парень, – Мирон возвращается и ставит на стол пакеты с едой, – но пялился все равно. Ты серьезно насчет парка развлечений?

– Да, сто лет там не была и в последнее время все так скучно и однообразно.

– Не считая встречи со мной.

– Ох, ты же наверняка был ниспослан мне сверху, чтобы я не утонула в этой пучине отчаяния и бедности.

– Так и есть, – Мирон садится за стол прямо в трусах и вытаскивает из пакетов коробки, – блинчики, омлет или творожная запеканка?

– Запеканка. Она с изюмом?

– Да, – он протягивает мне коробку, – ты же не чувствуешь вкуса.

– Но я вижу еду и помню вкус. Не то же самое, но хоть что-то.

Сегодня больше никаких сожалений, никаких ссор и разборок. Есть я, есть Мирон и есть здесь и сейчас.

Глава 11 Мирон

Ада сегодня совсем другая.

Помню ее такой лишь однажды. Только переехал с родителями в Москву, пришел учиться в новый универ и встретил ее. Шумную, безбашенную и безумно привлекательную.

Меня сразу предупредили – связываться с Адой не стоит. Нет у нее сердца. Вместо него золотой кулон в форме сердца от Тиффани. Но я отважился и у нас было одно потрясающее свидание.

Я пригласил Аду в парк развлечений, выиграл для нее в тире плюшевого мишку и держал за руку, когда мы ехали на аттракционе через мертвую петлю. Она бесконечно шутила и улыбалась, ела мое мороженое, потому что из чужих рук вкуснее, слизывала его остатки с моей губы, потому что ходить выпачканным неприлично. Потом был ночной сеанс в кино и к утру на лавочке во время встречи рассвета, Ада уснула у меня на груди, одетая в мою куртку. Сказала на пять минуточек, а проспала четыре часа. Руки и спина затекли, но я не отваживался ее будить. Только гладил шелковистые волосы и вдыхал запах ландыша. Всего один день, а я влюбился и погряз в этой девочке без сердца намертво.

И вот теперь все заново, и я опять лечу на ее огонь как мотылек.

На Аде легкое белое платье и босоножки, волосы распущены и рассыпаются по плечам русым водопадом.

– Хочу сладкую вату, розовую, – она рассматривает, как продавец ловко орудует в специальной машинке и наматывает лакомство на палочки, – ты будешь есть, а я отщипывать.

– Как скажешь, – забираю воздушный розовый шар и откусываю приличный кусок, – малиновая.

– Черт, люблю такую, жаль не могу почувствовать, – она отщипывает маленький кусочек и кладет в рот, – как трава.

– А так? – обхватываю ее затылок и притягиваю к себе, впиваясь в пухлые губы. Ада больше не сопротивляется, сама льнет ко мне и это бьет по голове лучше любого алкоголя.

– Определенно, – она немного отстраняется и улыбается, – так вкуснее. Боюсь представить, что будет, если мы купим мороженое.

– Обязательно купим.

– Хочу запустить бумажный фонарик, – Ада указывает в небо, – в форме сердца и загадать желание.

– Давай, но ты же понимаешь, что и я свое загадаю? – поднимаю бровь.

– Трах, – Ада расплывается в улыбке, – но исполнится все равно мое, потому что мне нужнее.