Его покорная невеста (СИ)

— И как долго будет длиться мое счастье? — не смогла подавить кривую болезненную улыбку. Отступившая было головная боль вернулась с новой силой.

— Пока вы будете способны его ценить. В конце концов, смерть, это не самое плохое, что с вами может произойти. Вернувшись под опеку своих родственников, потеряв статус, надежду на будущее, вы окажетесь в весьма плачевном положении.

Судя по всему, мою биографию он знал неплохо. И понимал, что возвращение в родные стены не грозит мне ничем хорошим. Приятно иметь такой весомый аргумент и рычаг давления. К тому же, меня ведь можно и потерять. Или довести слегка поврежденную трудной дорогой. Опять же, заказ на мое убийство отменен не был, а перестав быть невестой Императора, я лишалась и его зашиты. Руны на спине смогут выдержать магическую атаку, возможно, одиночный выстрел, не более.

— Вы мне угрожаете?

— Я беспокоюсь о вас, — мягкий вкрадчивый тон. Он не издевался, он действительно заботился о моем благополучии. Как мог.

— Какое вы имеете отношение к спасению близнецов? — ударила наугад, особо не ожидая ответа. Скорее, чтобы проверить те самые рамки, за которые мне будет запрещено выходить.

— Вы разумная девушка, не разочаровывайте меня.

Я подняла взгляд на Карающего, и увидела сбоку от него размытую фигуру призрака. Молодой женщины, почти девушки. Она стояла в нескольких шагах. Император учил меня защищаться от их влияния, но почему-то в этот момент мне показалось необходимым понять и почувствовать эту несчастную душу. Моя интуиция говорила мне, что я на верном пути.

Опустила голову, словно сраженная грузом его доводов, и позволила все еще слабой после выброса некромантской силе меня захлестнуть.

* * *

Я видела город в руинах, горящий замок, убитых людей, и бесшумную армию мертвых, заполоняющую еще недавно красивые живописные улицы и кварталы Тирлона, главной столицы планеты. Император Владислав любил использовать армию мертвецов, когда нужно было нанести как можно больше вреда, не оставляя ни свидетелей ни следов. Когда все вокруг мертвы, невозможно отследить силу некроманта.

Я видела девушку, молодую, красивую яркую. В ней пылал огонь жизни и ненависти к завоевателю, посмевшему прийти в ее дом. И она была целителем, щедро тратившим собственные силы для помощи уцелевшим защитникам.

Значит, мать близнецов была целителем, поэтому продержалась так долго, — отстраненно отметила я.

И когда, несмотря на отпор остатков уцелевшей армии герцога, Владислав вошел в его дом, она посмела сопротивляться. Дерзить, а после попыталась убить своего врага. Возможно, ее дерзость пришлась по душе захватчику, вот только брать столь непокорное создание с собой во дворец он не пожелал. Будучи мужчиной зрелым и избалованным женским вниманием, ему хотелось, всеобщего поклонения, пусть и притворного, а не ежедневных баталий в собственной постели.

Его насилие было грубым и унизительным для молодой герцогини, которую воспитывали в любви и заботе, готовящейся стать женой молодого мага. Император покидал разрушенный город, оставляя в живых лишь ее одну, уничтожив за строптивость и непокорность всех ее родных, так и не принявших его ультиматум.

Она же сидела на грязном полу, обняв себя за колени, и рыдала. Потому что до этой минуты не представляла, насколько может быть больно, обидно и мерзко, когда проклятый захватчик, которого ненавидишь всем сердцем, лишает всего, берет силой, ломая, покоряя, под звуки треска пламени и грохот рушащегося дома.

Нолан нашел ее на том же месте, в обгоревшем доме, среди мертвых тел.

* * *

Я вынырнула из воспоминаний призрака, едва не упав в новый обморок, все еще чувствуя запах гари и пепел на губах. А еще привкус крови из разбитой губы и болезненные следы чужих прикосновений по всему телу. Если я не научусь это контролировать, то сойду с ума.

Головная боль не утихала и несчастная голова готова была взорваться, когда я с тихим стоном почти упала на теплый мягкий ковер.

— Не знаю, что ты такое, дитя, но моим планам ты помешать не сможешь, — голос Карающего, потерявший свою мягкость, но не силу, ввинчивался в мой разум. Я видела глаза, смотрящие мне в душу, пьющие ее по капле, до дна. Все внутри перевернулось, к горлу подступила тошнота.

Я едва добежала до ванной комнаты, и меня стошнило. Я глотала ртом прохладный воздух, стараясь сдержать новый спазм, грозящий вывернуть меня наизнанку. А после… Все прошло, так резко и внезапно, словно ничего и не произошло. Постояла несколько секунд, припав лбом к прохладной поверхности зеркала, затем сполоснула рот, избавляясь от неприятного привкуса, медленно умылась холодной водой, а после, вернувшись в комнату, открыла дверь в гардеробную. До сих пор мне подбирали одежду Сола и Мира. Теперь же предстояло сделать это самой. Что-то глубоко внутри гнало меня вперед, словно отведенное время было на исходе.