Его позывной - "Антей"

Незадолго до моего полета у него родился сын. Делясь своей радостью, он сообщил мне:

- Знаешь, хотим в честь нашей дружбы, в честь тебя назвать сына Андреем. Не возражаешь?

Я был тронут таким вниманием. От души поблагодарил. Так появился у меня маленький тезка в Звездном. Я постоянно интересовался его здоровьем. Брал на руки, и он, казалось, понимал нашу мужскую дружбу.

И вот сегодня его отец пришел к моему кораблю. С разрешения руководителя перекинулись несколькими фразами. Он спросил меня о самочувствии, коротко рассказал о домашних делах. Я беспокоился за мать. Она была в это время у меня и малость приболела.

- Сейчас лучше себя чувствует, - сказал он. – Сегодня мы ей продуктов накупили. Ждет тебя. Готовит пирожки.

- Но ты ведь знаешь, как мне еще долго ждать тех пирожков, - заметил я другу.

- Но матери-то об этом не скажешь.

- Не скажешь, - согласился и спросил капитана (Шонина – С.Ч.) о сыне. Он сразу оживился:

- О, сын растет! Уже появился первый зуб.

Эта трогательная новость легла двумя строками в мой карманный блокнотик.

Георгий ушел. Он унес, кажется, с собой все земное. И человеческие голоса, и запах ветра, и солнце, и доверчивые глазенки моего тезки – полугодовалого Андрейки, и тугой шелест озими, раскинувшейся неподалеку от нашего городка».

Насладиться всей прелестью общения с новорожденным сыном Георгий Шонин не успел: уже буквально на следующий день вся первая группа космонавтов в приказном порядке была отправлена на отдых в Сочи. Сюда же на отдых приехал и главный конструктор Сергей Павлович Королев с женой Ниной Ивановной.

Правда, особенно расслабиться космонавтам и в Сочи не давали. Как и в Звездном городке, во время подготовки к полету, здесь они находились под неусыпным оком начальника Центра подготовки космонавтов Евгения Анатольевича Карпова, тренера по парашютной подготовке Николая Константиновича Никитина и целого сонма врачей, не считая куратора «от органов» Михаила Сергеевича Титова – у КГБ в Сочи были свои заботы. Большая часть этих забот была связана лично с Гагариным – его популярность достигла воистину всенародных масштабов и очень мешала ему по-настоящему отдохнуть. Гагарина везде, где он не появлялся, мгновенно узнавали. Его плотным кольцом окружали отдыхающие и долго не выпускали, неизменно требуя фотографий и автографов на всем, что попадало под руку: на книгах, газетах, паспортах, авиабилетах.