Его счастье (СИ)

С этой приятной мыслью Оливия почувствовала себя лучше. Даже улыбка появилась на лице. После завтрака поиски отца оказались затяжными. Не найдя его в столовой, Оливия пошла в сад. Но и там его не оказалось. Ну, если отца нет в библиотеке, значит, уехал по делам. Спустившись вниз по лестнице и, войдя в библиотеку, Оливия окинула взглядом голубую комнату, заставленную растениями. Но и здесь никого не было. Она села в кресло и печально думала об альтернативе занятия. Чтение – замечательное средство, чтобы отвлечься от посторонних мыслей. Было бы неплохо почитать какой-нибудь роман. Однако спустя три секунды она услышала мужской чих. Оливия вздрогнула от испуга.

Затем она с радостным предвкушением обошла полки и нашла отца со стопкой книг в руках.

- Папа! – Она выскочила из-за угла.

Ричард вздрогнул, отступив назад.

- Ох, Оливия! – вскрикнул он, глотая воздух. - Девочка, я уже не в том возрасте, чтобы меня так пугать. Так и сердце может выскочить.

- Прости меня. - Она виновато покусала нижнюю губу. – Я рада тебя видеть! Я думала, ты уехал.

Оливия взяла часть книг из рук отца.

- Нет. Я решил прибраться в библиотеке, милая. Надобно расставить их по местам.

- А что прислуга?

Ричард покачал головой.

- Лучше я сделаю все по-своему. Твоя мама говорит, что это старческая сентиментальность. Возможно, она права. Она послала сюда горничных, но я выгнал их отсюда. - Старик посмеялся.

Если бы отец позволил слугам перекладывать его книги в библиотеке, Оливия, скорее, не поверила бы.

- Я тебя понимаю. Книги значат для тебя очень много. Именно ты научил меня правильно с ними обращаться. - Она посмотрела на зеленую обложку книги, лежащей сверху.

- Не книги, Оливия, а то, что из них можно почерпнуть.

Отец жестом показал следовать за ним. Они вышли из аллеи книжных полок и положили стопки на столик, на котором стояла маленькая роза нежно-зефирного цвета. Оливия погладила пальцем шелковые лепестки, одновременно восхищаясь и завидуя тонкой красоте юного растения.

- Человек просвещается, читая произведения великих умов. Различные источники знаний ведут к пониманию многих вещей, целых миров и самого себя. – Ричард взял в руки небольшую потрепанную книжку. – Достаточно одной такой, чтобы изменить человека и весь мир, в котором он существует. Книги всегда живут в людях, которые их прочитали.

Отец взглянул на нее, и после маленькой паузы его глаза сузились.

- Оливия, а где ты была прошлой ночью?

- Я?

О нет! Он догадался! Ее руки обдало холодом, а сердце забилось в два раза быстрее, как у зайца в сезон охоты. Она уже говорила, что пожалела о той затее? Так вот сейчас она готова проклясть тот день, когда ее мозг отлучился, и эмоции понесли ее создавать приключения!

- Я… У меня болела голова, и я ушла к себе вчера.

- А после этого? У тебя усталый вид, словно ты носила ведра с водой целые сутки.

Отец смотрел на нее недоверчиво.

Он что-то подозревает или, может, знает. Оливия боялась, что он ее видел. Не исключено, что в этом замешены болтливые языки слуг! А если даже отец видел ее с Саймоном в окне кареты или узнал его экипаж, то что он сделает? Вызовет на дуэль сына покойного друга? Закроет на произошедшее глаза или… заставит его жениться на ней?! Оливия не могла поверить, что все это происходит с ней на самом деле. Буквально несколько дней назад жизнь невзрачной девушки была тихой, спокойной и не имела никаких судьбоносных решений. Теперь же всякий ее шаг толкал ее в пропасть. С появлением Саймона в ее жизнь ворвались большие проблемы, которых хватит на каждую душу Лондона.

- Я весь вечер провела за мольбертом, папа, - солгала она снова.

«Ты ответишь за все на том свете, девочка» - укоряла Оливия себя.

Отец покачал головой, призывая идти за ним. Ричард прошел между стеллажами и поднялся на пару ступенек лестницы, подавая Оливии книги.

Он продолжил:

- Лили так любит цветы. Она заботится о них: рыхлит почву, поливает, протирает пыль, удобряет. Ей легче найти с ними общий язык, чем с родными людьми.

- Наверное, потому что они молчат.

- Да, возможно. Умели бы они говорить, то наверняка нашли бы, что ей сказать. - Ричард подмигнул дочери. - Буду откровенен, милая, твоя мать непросвещенный человек, невежда. От того ей труднее понять тебя, этот барьер не дает ей пройти. Я говорю это, потому что завтра вам предстоит совместное путешествие. И я хочу призвать тебя быть к ней терпимее.

Оливия с пылом вывалила:

- Она навязывает мне свою волю при каждом удобном случае. Это естественно, что я буду воспринимать ее в штыки. Может быть, непроизвольно, но мама постоянно критикует меня. Неимоверно трудно сдерживаться, когда она выставляет меня идиоткой, тем более на людях.

- Однако она делает это от чистого сердца, от любви к тебе, желая лучшего.

Оливия знала это. Но любовь ее матери была слишком настойчивой и своеобразной. Она буквально душила ее, приводя в отчаяние.

- Но это же очевидно! Никто не будет желать плохого собственному дитя.