Его сладкая месть

Алекс сжал пальцы сильнее, потянул на себя. Я не успела опомниться. Его ладонь переместилась на мою шею, подталкивая.

— Давай, девочка. Не заставляй тащить тебя силой, перебросив через плечо. Поверь, если ты сейчас уйдешь — очень быстро пожалеешь, что мы не поговорили. Только я уже заберу у тебя право говорить без разрешения.

— Я все равно уйду. Ты мне ничего нового не скажешь. Ты не царь в этом городе! И у тебя нет никакого права припираться сюда и указывать, как мне жить!

— Ошибаешься, Марина, — я охнула, когда Алекс наклонился к моей шее и ощутимо прикусил кожу зубами. — У меня на тебя гораздо больше прав, чем ты можешь себе вообразить. И если ты с этим не согласна, я заставлю тебя убедиться дорогой ценой…

Глава 6

Повел он меня совсем не в гостиную. Я не знаю, что это было за место. На спальню хозяев дома, как сына, так и отца оно не походило: слишком маленькая площадь и отсутствие предметов обихода. Может, здесь Данил хотел меня отыметь? Комната для игр? Что ж. Крейн добился своего в стремлении меня унизить, закрыв дверь и указав пальцем на кровать.

Я присела на краешек. Хотелось остаться стоять, глядя ему в глаза так, как умеют некоторые политики — снизу вверх и при этом свысока. На тот момент я не нашла ответа на опрос, почему так бездумно подчинилась. Хотелось узнать, что же будет дальше? Или у меня не было никакого выбора?

Я со скучающим (кто бы знал, чего мне это стоило) видом оглядела апартаменты, делая вид, что плевать хотела на все угрозы психопата из прошлого. К тому же — с манией величия. Я слегка дрожу, да и сердце бьется не потому, что так сильно боюсь. Алекс имеет надо мной власть, но вся она заключена лишь в том, что у нас общее прошлое.

— Наигрался? — молчать и делать вид, что я слушаюсь, не в моих правилах. Чувство протеста иногда заглушает инстинкт самосохранения. — А теперь давай я расскажу тебе свою версию монолога.

Алекс сощурил глаза. Холодные иглы прошили позвоночник, словно приказывая — молчи, просто выслушай, вряд ли он что-то плохое тебе сделает сейчас. Я попыталась посмотреть так же, давая понять, что напугать меня не удалось. Получилось? Вряд ли.

— У тебя нет никакого права заявляться в мою жизнь и указывать, что мне делать. Твой сын мне на хрен не упал, понятно? Он просто лицо в толпе. Просто красивый мальчик, с которым можно провести хорошо время и забыть на следующий день. Таких уйма в городе. Так что можешь успокоиться — я сейчас же уеду и забуду, как его звали.

— Ты и так забудешь, как его зовут. Ты его больше не увидишь. Все, что ты будешь видеть теперь — моё лицо. Если я тебе это позволю. Ты задолжала мне за эти пять лет так много, что я взыщу с тебя с процентами. А теперь, милая, ты будешь слушать меня. Слушать внимательно и соглашаться, потому что никакого выбора я тебе не оставлю. Я приехал за тобой. И я своих решений не меняю.

— Задолжала? Ты больной? Я от тебя ушла! Имей гордость это признать!

Я говорю с ним и понимаю, что шансов победить в противостоянии у меня мало. Вернее, их совсем нет. Передо мной кто-то другой, незнакомый. Идеальный охотник, который шел по следу без спешки и ошибки, уверенный в своей победе изначально. Я понятия не имею, как играть с таким монстром в игры. Это чревато гибелью всего живого.

— Помнишь, что я тебе говорил тогда, Марина? — тень Алекса закрыла собой свет. Мне захотелось стать невидимой, исчезнуть из поля его зрения сию же минуту. — Я никогда тебя не отпущу. И ты сама этого не захочешь.

— Знаешь что, Алекс, — если я немедленно не сбегу из этого дома, из капкана его сминающей власти и безвыходной ситуации, изменить свою дальнейшую жизнь будет невозможно, — Пошёл ты на хер.

Память, словно в сговоре с Крейном, тотчас ударила в виски, усилив внутренний холод в несколько раз.

…- Марина, прекрати.

Вода холодная. Она обжигает мне ноги, вызвав покалывание в ступнях. Хочется обхватить себя руками, но я смеюсь.

Мой неискушённый ум еще не понимает, что эти проделки — не баловство. Что любовь Крейна уже окружила меня непроницаемым куполом, который пока что не давит на плечи, но желание свободы рвется из подсознания, приобретая такие вот формы. Я поворачиваю голову, глядя на него через плечо.