Его Снежинка, пятая справа

— Пока ничего. По-прежнему держит дистанцию. Информацию по проекту выдает дозировано. На связь при нас не выходит. Вы пробили тот номер, что я вам дал?

— Зарегистрирован на алкаша в Люберцах. Телефон потерял, паспорт украли. Продолжаем работать. А ты дальше втирайся в доверие. Вынудим Зубра совершить ошибку.

— На границе? — спросил я, волнуясь и думая о Снежинке.

— До границы вы не доедете.

— Объявлен план-перехват?

— Контртеррористическая операция. Все машины, особенно с гуманитаркой будут обыскиваться. На подъездах к границе расставлены усиленные посты, мышь не проскочит. Вы с грузом тем более.

Я подумал о «Кролике Роджере» и всё-таки спросил:

— Почему объект не ищут, Егор Максимович?

— Сор из избы не нужен.

— То есть всё же сливаем его?

— И этого не будет.

Сказанное мне не понравилось. В горле у меня пересохло, я был не готов к кардинальным мерам. Как и к Снежинке, впрочем. Одно дело — воевать с врагами, зачищать боевиков на поле боя, во время спецоперации. Другое — вот так…

— Предполагается, что я должен его убрать? — спросил я.

— Пока нет.

— Выкрасть?

— Нет.

Я догадался:

— Значит, вы говорите, что мы не выедем?

— Зубр должен начать нервничать и совершить ошибку с объектом на руках. Он не мобилен и в данной ситуации зависим. Нетерпение — худший враг человека. И профессионалов в том числе. Будь наготове.

— А если подтолкнуть Зубра?

— Действуй по обстоятельствам.

Зорин отключился.

Этот разговор подтвердил мои предположения, что Кролик Роджер для тех, кто сверху на нашей стороне, больше не имеет ценности. Он может быть ценен только в одном случае: если речь будет идти о престиже государства, взявшего его под охрану. Но Зорин почему-то тщательно пропускал этот вопрос мимо ушей. Отчасти понятно: если пропавшего Кролика Роджера не ищут, и в средствах массовой информации, в том числе зарубежных, о нём забыли, то и с престижем ничего не случится. Кто о нём вспоминает? Да никто.

Зубр это тоже верно подметил, потому и спокоен.

До тех пор, пока Кролик Роджер не вернётся туда, откуда сбежал, он ноль. Там он для чего-то нужен. Предполагаю, для международного скандала. Это раз.

Два: я должен действовать по обстоятельствам. Мои обстоятельства теперь включали Женю и её мечту, которая невозможна, если всё останется так, как есть. Логика проста: свидетель преступления никому не мешает, если нет дела или нет обвиняемых. То есть Женя станцует свою Снегурочку только в двух случаях: или Зубр будет мёртв, или за решёткой надолго. Остальные из группы её даже не рассматривали, и она их не видела. Для них она опасности не представляет.

Однако мёртвый Зубр не выведет нас на того, кто сливает данные по спецоперациям. Значит, остаётся другой вариант: вынудить его совершить ошибку, вывести на источник сливов, а затем обеспечить арест, чтобы его отправили далеко и надолго.

Три: Зубру надо организовать прессинг. Если Зорин уверен, что наша группа не выедет, значит, есть ряд лиц, которые могут слить информацию об особом положении на границе и подъездах к ней. Этим пусть ребята Зорина и занимаются в Москве.

Со своей стороны могу добавить. Пошуршу немного «сором из избы» — делу не помешает. Зубр пока слишком спокоен, считает, что всё идёт, как по нотам. И он знает, что Кролика Роджера не ищут с собаками. Однако если с коридором не сложится, и если пересидеть тихо не получится, он точно начнёт нервничать и дёргаться.

Как это организовать? Легко! Не наши, так другие ведомства начнут искать Кролика Роджера, если все громко узнают о том, что он пропал. СМИ и соцсети требуется разогреть этой новостью так, чтобы «замалчивать» больше не получалось.