Его ученица

Первую нашли в ее собственной машине с признаками наркотического отравления, проще говоря, передоз. Вторую обнаружили повешенной в подвале их особняка. Третья покончила с собой, перерезав вены в ванной. На четвертой система суицидниц дала сбой: она умерла в автомобильной аварии вместе с личным водителем.

Но, что примечательно, первые три женщины, за пару недель перед смертью, потеряли ребенка из-за выкидыша. У последней же была беременность без патологий, вот только в желтой прессе после написали, что у нее был роман с водителем и ребенок на самом деле его.

Это ведь подозрительно, да? Ну ведь подозрительно, правда?

Но, похоже, эти смерти смущают только меня, ведь родители заявили что это происки желтой прессы и связи никакой нет. Все ложь и провокация.

Эти два дня я старалась отстоять свою позицию, но меня мастерски затыкают. Не дают вставить и слова с аргументами, просто “заткнись” и выполняй. Сегодня же, после очередного скандала, из всей этой глупой ругани, я уловила кое-что очень важное: мистер богатый хрен может не одобрить мою кандидатуру себе в жены по какой-нибудь тупой причине.

Через месяц меня по факту везут ему показывать во всей красе и мне нужно не ударить в грязь лицом. Этому человеку, помимо моей девственной чистоты, нужен целый талмуд с анализами и прочими исследованиями моего организма. А еще, бонусом, хорошие манеры и красота.

Чем чаще возвращаюсь к этой проблеме, чем чаще думаю — тем страшнее становится. Одно спасает, я еду на тренировку к Леднику.

К Алексею… Привыкнуть бы к имени, я столько лет знала лишь его кличку.

— Ты какая-то странная, — фыркает Сэм, глядя на меня в зеркало заднего вида. — Не пересела вперед, молчишь всю дорогу… Что случилось, Элли? Поведай своему Железному Дровосеку, Страшиле или… Ну не, я точно не Трусливый Лев. Кто я? — смеется парень. — Тотошка может быть?

— Ты только что переврал сказку о волшебнике страны Оз? — приподнимаю брови я и сдерживаю улыбку. — Девочку, к слову, звали Дороти, а песика Тото.

— Это у вас так, а у нас Элли, — пожимает плечами водитель. — Я рад, что ты хотя бы улыбнулась.

Почему-то всплывает воспоминание, как Ледник называл меня Золушкой. Теперь вот Сэм сравнил с Элли из сказки.

Наверное я бы обрадовалась, окажись и правда сказочным персонажем, ведь в сказках не бывает плохих концов и в результате главная героиня счастлива с любимым человеком. Ее невинность не продают и не подкладывают под подозрительного старпера.

— Что-то с родителями, да? — все же продолжает допрос он.

— Я товар, — безразлично дергаю плечом, а на глаза нахлынывают слезы. — Знаешь, был в Японии обряд Мидзуагэ… Тот, где девственность продавали, да подороже и хрену побогаче. Считай что со мной творят нечто подобное.

— Охренеть, — только и может ответить парень.

— Сём, а у тебя есть девушка? — спрашиваю я, разглядывая стриженый затылок.

— Нет, — качает головой он. — У меня не хватает времени на отношения.

— Отлично! Трахни меня, а? Без обязательств! — резко выдаю я. Кажется, эта мысль сейчас прошла мимо моего фильтра благовоспитанности. — Серьезно, Сём, лучше уж ты, чем старый урод. Это бы решило сразу сотню проблем!

— Дурочка ты, — усмехается водитель. — Во-первых, мне дороги мои яйца. А уж поверь, твой папаша мне их отрежет, высушит и повесит как брелок на ключи, если только узнает что я к тебе прикасался. Во-вторых, твое желание распрощаться с девственностью не решит проблем, а только добавит. Причем не только тебе, но и мне. Ведь это я не досмотрел и ты поебалась где-то на стороне. Представляешь что будет?

— Прости, я просто… — хватаюсь за голову и упираюсь локтями в колени.

Хочется плакать, но не хочу казаться настолько слабой. Дышу и закрываю глаза, успокаивая сердцебиение. Решение найдется, должно найтись…

— Приехали, — оповещает Сёма, припарковавшись перед нужным зданием. — Уверена, что тебе это нужно?

— Да. Считай, что это моя отдушина.

Хватаю спортивную сумку с одеждой и выхожу из машины.

Спускаюсь в зал и несколько секунд стою в замешательстве, прежде чем открыть дверь. Куда я иду, зачем? Глупая девчонка… Понятия не имею, серьезно, вот только магнитом тянет сюда. И все только из-за интереса к одному человеку, который меня не узнал.

Захожу внутрь, в нос тотчас ударяет запах пота, резины и пластика. На ринге бьются два парня, в углу боксирует с грушей еще один, а с третим в восьмиугольнике занимается сам Ледник. Все те удары, что он проводит с другим мужчиной, точно не из бокса. Скорее всего, это вольная борьба, а может быть вообще приемы самообороны. Рукава его футболки настолько обтягивают крепкие мышцы, что кажется сейчас ткань треснет под натиском бицепса.

Стою напротив и слежу за каждым выпадом и ударом Ледника. Он все так же спокоен, холоден и точно знает что и как правильно делать. Когда ему удается уложить соперника на пол и зафиксировать захват, наши взгляды сталкиваются.