Его волчица. Я тебя приручу

Эти несколько предложений совершенно истощили мои силы, и я, чуть ли не теряя сознание, только и могу, что слепо шарить глазами по лицу Демьяна, ища в нем признаки понимания. 

Может, он не слышит меня? Может, не понял? Или я вообще брежу и вижу сон, в котором он несет меня, заботливо баюкая в объятиях? Мое воображение могло подкинуть самую желанную фантазию. 

Я желаю, чтобы Демьян был рядом? Хочу этого, несмотря ни на что? Очередная слабость с моей стороны. Но я посыплю голову пеплом после, а пока удовлетворенно улыбаюсь, видя, как Демьян после некоторых раздумий молча кивает головой и поворачивает не к дому, а в сторону лесной чащи. 

От его тела исходят сильные вибрации, я ощущаю, как он дрожит, уверена, от ярости и страха за меня. Он так переживает, что неосознанно то и дело сжимает руки, притягивая меня к себе всё крепче. 

И это наполняет неожиданным трепетом, потому что он рядом, потому что между нами образуется связь и разрушается отчуждение. 

Я даже о боли позабыла, к тому же Демьян постарался не касаться обожженной зоны, обхватив меня за плечи и под коленями. 

Мне нравится чувствовать его заботу, нравится ощущать жар его тела и терпкий мужской запах, приятно щекочущий обоняние. 

И не хочется, чтобы он покидал меня. Я как будто наконец обрела что-то очень ценное и бесконечно дорогое, такое, о чем раньше и не мечтала.

Но я, конечно, бестолковая наивная дурочка, влюбленная до сих пор в мерзавца, ведь он просто оказывает первую медицинскую помощь, и ничего романтического в его действиях нет. 

Эта отрезвляющая мысль приходит мне в голову, когда Демьян деловито осматривается вокруг, спрашивая спокойным тоном, тот ли мы обнаружили мох, который нам нужен. 

Я киваю, потому что тело так и просит исцеления, оно продолжает гореть, будто кто-то проводит по нему каленым железом. 

Аккуратно уложив меня на живот прямо в мягкий прохладный мох, Демьян начинает отрывать пучки и обкладывать мою несчастную покалеченную спину. Ноги он бережно укрыл своей курткой, которой до этого я была накрыта спереди. 

Хоть он и щадит мою скромность, а я в роли пациента, всё равно нагота ощущается слишком остро в его присутствии. Ничего не могу поделать, он беспокоит и будоражит меня всю до самой последней клеточки. 

Прислушиваюсь к его тяжелому дыханию, мелко вздрагиваю, когда кончики пальцев ненароком задевают обожженную кожу, чувствую соль на губах – наконец-то пришли долгожданные спасительные слезы, теперь, когда первоначальный шок прошел.

Правда, они мало помогали, облегчение на душе так и не наступало. 

Грубоватым жестом Демьян вытирает влажные дорожки и убирает мешающиеся волосы, которые так и болтаются длинной спутанной массой и свисают на лицо. Отчаянно хочется уткнуться ему в плечо и выплакаться, пожаловаться на свою обидчицу. 

Но разве я могу? Я должна оставаться разумной, сильной и независимой, пусть это даже убьет меня. Атмосфера накаляется по мере того, как мхом выстлана вся моя спина и часть ягодиц, которым тоже не повезло встретиться с кипятком. Несмотря на боль, пикантность ситуации заставляет меня смущенно покраснеть и порадоваться, что Демьян не видит выражения моего лица. 

Неминуемо наступает тяжелое молчание, напряжение осязаемо. Я вдруг понимаю, что остро откликаюсь на присутствие мужчины рядом, ему не скрыть от меня свои эмоции, свою жажду возмездия моему неведомому обидчику. 

Чувствую, что Демьян мучается от внутреннего выбора: либо оставить меня в покое и дать время на регенерацию, либо сразу же приступить к расспросам.

Демьян – человек действия, лидер. Ему обязательно нужно во всем разобраться и немедленно, так уж он устроен. Но ничего, пусть подождет, поучится терпению. Я не дам себя контролировать и отвечу на его расспросы только тогда, когда буду готова.

В данном случае это означает, что продумаю стратегию своего поведения. 

Я так и не решила, выдавать ли Диану. Предположим, что я это сделаю. Демьян захочет ее наказать. Уверена в этом на все сто. Но никто не поддержит его, потому что Диана своя, а я – чужачка в их стае. Везде я пришлая, никто не хочет принимать меня как родную. И найду ли для себя место в этом мире, я не знаю…

Думать об этом так утомительно, что я позволяю себе расслабиться и погрузиться в спасительные объятия сна. 

Просыпаюсь, не вполне понимая, где я и сколько времени прошло. Но уже наступили сумерки, и влажные после дождя деревья приобрели зловещие таинственные очертания, а воздух наполнился ароматами опасности и странного предвкушения. Лес разговаривал со мной разнообразными шорохами и звуками. Возможно, это как раз то место, где я могу найти покой и некое равновесие.

Но жить в лесу одна? Разве я смогу? И главное, хочу ли… Столько лет я страдала от одиночества и убеждала себя, что вовсе не так несчастна, как кажется. Но всегда лгала себе, мечтая о ком-то близком рядом. 

Мучительные раздумья снова затопили мой разум, пока я выкарабкивалась из цепких лап забытья. Демьян сидит рядом, на каком-то коротком бревне, длинной палкой шевеля дрова, вспыхивающие оранжевыми искрами.