Его волшебное прикосновение

— С радостью, но не здесь — я бы обязательно нагнала на всех тоску своими объяснениями… Однако… — Селина раскрыла веер, остановив попытку Дафни прервать ее. — Однако буду безмерно рада поделиться деталями очень полезной системы, которую я изобрела. Уверена, вы оцените ее преимущества.

— Но…

— Нет, нет, — Селина улыбалась своей самой доброй, проникновенной улыбкой. — Вы заслуживаете полного описания моего открытия. Если вам угодно, мы устроим для этого встречу. Роланд, я, пожалуй, прошла бы в вашем сопровождении к столам с закуской.

— Я к вашим услугам. — Виконт предложил ей руку. — Извините нас, пожалуйста, — добавил он и увел Селину, оставив Дафни Деклэр в совершенном изумлении.

— Благодарю, — мягко сказала Селина.

— Это доставляет мне лишь удовольствие, — ответил он. — Может быть, выйдем на террасу? Чтобы не толкаться. Здесь не слышишь самого себя.

Селина с готовностью согласилась.

— Ваша неиспорченность чудесна, моя дорогая. Я восхищен сверх всякой меры.

Тут их путь пересек мужчина со странной походкой.

— Я восхищен сверх всякой меры, — передразнил он виконта. — Неиспорченность Селины действительно чудесна, не так ли, моя милая?

Сердце Селины готово было выскочить из груди, но она, вцепившись в рукав Роланда, спокойно сказала:

— Добрый вечер, мистер Летчуиз.

Мужчина ощерился, но в его пустых глазах не было света.

— Ладно, ладно. Между нами не должно быть формальностей. Ты знаешь: я для тебя — просто Персиваль, моя радость.

— Кто он такой? — спросил Роланд.

— Я хочу лимонаду, — сказала Селина в полном отчаянии: некоторые из стоявших поблизости гостей вовсе не скрывали, что внимательно прислушиваются.

Персиваль Летчуиз, схватив кисть Селины, лежавшую на руке виконта, оторвал ее своими тонкими цепкими пальцами и поклонился Роланду:

— Я буду рад сопроводить мисс Годвин к столу с прохладительными напитками. Она действительно очень робка и ничего не знает о свете… и о светских манерах. Извините ее за то, что она создала у вас впечатление, будто свободна одаривать своим вниманием любого, кто этого захочет.

Дама с роскошными перьями в прическе, приколотыми сверкающими гребнями, с явным интересом глазела на Селину, Роланда и Летчуиза. Девушке приходилось решать: позволить этому ненавистному ей человеку нагло тащить ее за руку или устроить скандал, который мама и папа ей никогда не простят.

Виконт смотрел вопросительно.

— Селина, имеет ли этот человек право так вести себя по отношению к вам?

— Я — Персиваль Летчуиз. — Наглец попытался в подражание виконту вопросительно наморщить лоб, но добился лишь того, что на его лохматой бесцветной шевелюре стала заметна краска для волос. — Я выступаю от имени моего отца, который не смог быть здесь сегодня вечером. Селина и я вскоре станем родственниками.

Сердце Селины грозило остановиться.

— Это не… Не подобает вам, мистер Летчуиз, делать такие заявления.

— Ну ладно, ладно, дражайшая крошка Селина. Сэр, как я уже сказал, она очаровательно робка и не хочет показывать, сколь взволнована открывшейся перед нею перспективой стать моей мачехой.

Глава одиннадцатая

— Ну что, пойдем? — Персиваль Летчуиз вздернул свой крючковатый нос и выдвинул скошенный назад подбородок. — Я думаю, не будем тратить время на лимонад, не так ли, милашка? А где ваша компаньонка? Я ее отправлю и сам провожу вас домой.

— Ни в коем случае! — Селина сделала вид, что споткнулась, и вырвала руку. — Только троньте меня еще раз, сэр, и я закричу, — решительно сказала она. — Уверяю вас, о моем крике ходят легенды.

Виконт Итбери продолжал стоять по другую сторону от Селины. Мрачные складки изрезали его гладкий лоб. Селина наклонила к нему голову и весело произнесла:

— Нашему лимонаду, кажется, не везет, Роланд. Пожалуй, надо попытаться еще раз пробиться к столам, накрытым для ужина.

Гости, стоявшие вокруг и надеявшиеся увидеть зарождение очередного скандального дельца, о каких затем судачат в свете, утратили интерес к происходящему. Но Персиваль Летчуиз был не из тех, от кого легко можно отвязаться.

— Должен ли я напомнить вам, Селина, что ваши родители едва ли порадуются, услышав о вашей грубости? Да и мой отец тоже.

С деланным недоумением, оглянувшись по сторонам, Селина звонко произнесла:

— О чьей похотливости идет речь, мистер Летчуиз?

— Я сказал… Я сказал, что ваши родители… — начал было Летчуиз, но сообразил, что снова воцарилась тишина, и поспешил закрыть рот.

Шепот перекатывался по салону, склонялись друг к другу головы с элегантными прическами. Какая-то дама пробилась вперед в поисках объяснений. Затем она возвратилась на прежнее место и, обратившись к своему соседу, сказала громким шепотом:

— Это он. Я думала, он не принимает приглашений.

— Совершенно очевидно — он принял это приглашение, — прозвучал грубоватый ответ. — Не понимаю, что с ним так носятся. В конце концов он же никто.

— У кого такие деньги, тот всегда привлекает внимание. Вы считаете, Фредерик, слухи правдивы? Насчет того дела?

Мужчина выпятил губы:

— По всей видимости. Я никогда не доверяю иностранцам.

— А он иностранец? Я имею в виду — на самом деле?