Его волшебное прикосновение

Потом они продолжали идти в полумраке, словно духи ночи, вперед — к мигу блаженства и счастья. Его пальцы отодвинули в сторону деревянную панель в стене. Они оказались внутри какого-то помещения, и Джеймс вновь задвинул панель. Перед ними была винтовая лестница, ведущая наверх, откуда лился поток бело-голубого света. Джеймс подхватил Селину — легко, как пушинку, и начал подниматься по лестнице. Она обвила его шею руками.

— Пожалуйста, Джеймс, ты пугаешь меня. Куда мы идем? — В голубоватом свете его глаза казались совсем черными. — Джеймс!..

— Не волнуйся, милая. Скоро мы забудем, что на свете существует некий Бертрам Летчуиз.

Глава восемнадцатая

Его целью была комната на верхнем уровне башни. Продолжая держать Селину на руках, Джеймс медленным шагом обошел помещение, все стены которого были увешаны запыленными зеркалами в золоченых рамах.

— Здесь нас найти не смогут, — сказал он и почувствовал, как по телу девушки пробежала легкая дрожь.

— Почему? — спросила она, уткнувшись лицом в его шею.

— Потому что… — в его голове мелькнуло: осторожно, нельзя ей рассказывать, как он десятилетним мальчиком приходил сюда с отцом, который еще не ведал, что это будет их последний совместный визит во дворец. — Как ты слышала сама из уст маркиза, мой отец был близким другом семейства Кастербриджей. Отец обнаружил эту комнату много лет назад и, сохранив от всех это в тайне, лишь мне рассказал, как открывается та деревянная панель в стене.

Селина еще крепче обняла его за шею. Свои пальцы она погрузила в его волосы, прижалась лбом к подбородку. На миг Джеймс закрыл глаза и глубоко вздохнул: ему предстояло принять важное решение, так что лучше обойтись без эмоций.

— А теперь, моя золотая дева, продемонстрируй силу духа, которой, как мне известно, ты обладаешь. Расскажи о своих мыслях. — Он медленно спустил Селину с рук и поставил на каменный пол. Прижавшись к нему, она обвела глазами таинственную комнату, стараясь получше рассмотреть ее в лунном свете, лившемся из узких, высоко прорезанных окон, больше напоминавших бойницы.

— Как использовали эту комнату раньше, Джеймс?

Он коротко рассмеялся:

— Здесь было тайное убежище одной леди. — Его бабушка была мастерица сочинять необыкновенные и печальные истории для развлечения сына…

— Почему же здесь одни зеркала?

— Когда-то здесь повсюду были разложены подушки, из которых легко соорудить роскошное ложе. — Отец пересказывал Джеймсу эти легенды так убедительно, что они запоминались как вполне реальные события…

— Но зеркала, Джеймс, зачем они?

— Затем, что у нее была потребность видеть свое отражение. — Он произнес эту фразу, а сам думал: что будет теперь, когда» они остались наедине? Ему следовало раньше сообразить, что в башне у нее разгорится любопытство. — Дело в том, что эта леди понесла тяжелую утрату.

— Утрата заставляла ее смотреться в зеркала? — Селина расхаживала по комнате и в голубых лучах казалась Джеймсу каким-то неземным существом, сотканным из сияния и теней.

— Смотреться в зеркала ей было необходимо, чтобы вернуть уверенность в себе.

— А зачем ей надо было обязательно возвращать себе уверенность?

— Она отдалась одному мужчине, — сказал он спокойно и протянул вперед руку, чтобы коснуться щеки Селины. — Этот человек уверял, что любит ее и будет просить ее руки.

— Что же произошло потом, Джеймс?

Селина смотрела прямо в глаза собственному отражению. Так легко и просто было протянуть руку и погладить тыльной стороной пальцев ее нежную шею, потом плечо и ниже — до края оборок у выреза воротника. Это притворно скромное подобие кружевной косынки на ее груди вызывало у Джеймса страстное любовное желание. Эта девушка вполне созрела, размышлял Джеймс, она готова стать всем, что может пожелать настоящий мужчина. Он оторвался от стены и встал за спиной Селины. Их глаза встретились в отражении зеркала.

— Я привел тебя сюда не для того, чтобы пересказывать старинные предания. — Нет, не следует спешить с прикосновениями, надо продлить прелесть наблюдения, ожидания, предвкушения…

— Но мне так хотелось бы услышать, чем закончилась эта история.

— Ты это еще услышишь, — пообещал он. — Однако с рассказом можно повременить, нас ждут собственные дела. — Она закрыла глаза, а Джеймс принялся изучать ее лицо: было видно, как сильные чувства пробуждающейся страсти отражаются на его нежных чертах. — Ты очень молода, Селина. Может быть, слишком молода для тех решений, которые будешь вскоре вынуждена принимать.

— Решений? — Ресницы у нее медленно, словно в полусне, распахнулись, и она пристально посмотрела на него в зеркальном отражении. В ее глазах он смог прочитать выражение полного доверия и… любовного желания. Очень мягким движением Джеймс сомкнул руки вокруг ее плеч, прижался грудью к ее спине.

— Все подталкивает теперь тебя к тому, чтобы ты приняла эти решения, Селина. — Он провел большим пальцем по ее щеке и шее, приподнял ее подбородок. — И от них, этих решений, будет зависеть вся твоя дальнейшая жизнь.

Селина доверчиво прижалась спиной к его груди.