Его волшебное прикосновение

Джеймс так и замер, ожидая продолжения рассказа. — Но поскольку он был связан, а рот забит кляпом, он не смог сказать, в чем состояло следующее желание.

Глава двадцать третья

— Мне все кажется, что это сон, — нежно сказала Селина, со смехом глядя на Джеймса. — Никак не могу привыкнуть к мысли, что я опять в Найтхеде и ты тоже здесь, рядом со мной. — Он прибыл в имение час назад. Они встретились впервые с тех пор, как он вызволил ее из того ужасного места в Лондоне, и ей хотелось многое с ним обсудить. Но Джеймс был замкнут и молчалив. — Дорогой, тронула она его за плечо, пытаясь начать разговор, я чем-то тебя огорчила?

— Что ты сказала, Селина? — Он медленно повернулся к ней, прекратив изучать парк усадьбы Найтхед.

— Что с тобой? Ты не чувствуешь себя счастливым?

— Ну что ты! — Он отрицательно покачал головой. — Как я могу быть несчастным, гуляя в самом прекрасном саду… какой когда-либо видел, вместе с девушкой, которая скоро станет моей женой!

Женой! А он моим мужем! Селина медленно вращала в руках бледно-голубой, под цвет ее батистовому наряду зонтик для прогулок. Теплое послеобеденное солнце светило ему в спину, лицо его находилось в тени, и Селине было трудно разглядеть выражение его глаз в эту минуту. Он так неожиданно обнял ее за талию, что она упала ему на руки.

— Нет, Джеймс, мы не должны на глазах у маменьки…

— Хорошо, милая, мы будем осторожны и не станем нарушать правила так называемого хорошего тона. Но скоро мы поженимся, и тогда твое поведение будет исключительно моей заботой.

Джеймс выпустил Селину из объятий, и теперь ей было хорошо видно, как вдруг посуровели черты его лица, поползли вниз уголки губ, широко раздулись крылья ноздрей. Она тревожилась, не понимая причину этого. Но не переставала им любоваться. Как красив, как, однако, импозантен ее Джеймс! Он стоял перед ней в элегантном синем сюртуке, темно-желтых лосинах из замши, в сапогах, являя вид настоящего мужчины. Когда Селина увидела Джеймса в момент прибытия в усадьбу, — он скакал по подъездной аллее верхом на массивном вороном жеребце, — она всем своим существом поняла: это человек, способный отдавать приказы и навязывать свою волю. Рядом с ним все другие меркли… Почему он решил жениться на ней? Ведь он мог бы выбрать себе в невесты любую?

— Джеймс, у нас еще не было случая спокойно поговорить. А я все хочу спросить: почему ты решил так спешно сделать мне предложение?

— Талбот, — единственным словом ответил Джеймс.

— Дейвид? При чем тут он?

— Мисс Фишер направила его ко мне. Он объяснил, что произошло во время твоего разговора с родителями. — Джеймс внимательно поглядел на Селину. — Неужели именно Талбот забил тебе голову опасными затеями с так называемыми благотворительными делами?

Но Селина не поддержала эту тему:

— Какой молодец Дейвид, что пытался мне помочь. Мои родители в самом деле… были мною недовольны.

— Им больше не придется быть тобою недовольными. Кстати, мне представляется, что у мистера Талбота были и иные причины для посещения моего дома. Интересно, как долго он задержался там после моего отъезда?

— Думаю, ему захотелось поговорить с Лиам. Он вечно проявляет самую большую заботу о тех, кто, как он полагает, нуждается в его руководстве. — Джеймс коротко рассмеялся, и смех этот был не из приятных… — Джеймс, я не нахожу в своих словах оснований для смеха.

— Конечно, конечно, — согласился он, но рот его продолжала кривить усмешка. — Знаешь, давай лучше продолжим нашу прогулку. Мне хотелось бы взглянуть на озеро, а еще — на дубовую рощу на Малиновом холме.

Селина сочла за благо не продолжать спора и позволила Джеймсу свести ее вниз по склону холма к озеру, вокруг которого разрослись ивы. Раздвигая руками нависшие ветви, он пропустил невесту вперед, а сам застыл на месте, устремив взгляд прямо перед собой. Казалось, он видит что-то недоступное глазам Селины. Она осторожно подошла к нему.

— Раньше здесь плавали лебеди, — проговорил Джеймс чужим голосом.

— Лебеди? Да нет же. Уверяю тебя, здесь они никогда не водились.

Он резко обернулся к ней, явно охваченный каким-то глубоким чувством. Потом судорожно вздохнул и заставил себя успокоиться.

— Прости меня, я несу пустое. Поездка была изнурительной, по дороге я ни разу не остановился отдохнуть.

— Почему же?

— Потому что не мог дождаться, когда снова увижу тебя. — Он улыбнулся и взял ее под подбородок. — Всю дорогу я мечтал о твоих волосах медового цвета и золотистых глазах, о губах, таких нежных, ожидающих моих поцелуев.

В подтверждение своих чувств он склонился к ней, прижался щекой к ее локонам, потом заглянул в глубину ее глаз и нежно поцеловал. Но когда отнял свои губы и отодвинулся, ей показалось, что лицо у него снова опечалилось.

— Я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещала, — сказал он, в его тоне сквозила настойчивость. — Обещай, что исполнишь это.

— Конечно! — с готовностью обещала она, но ее сердце тревожно сжалось от смутного предчувствия.

— Обещай, что ты никогда от меня не отвернешься, не покинешь меня.

— Никогда, Джеймс, никогда!