Его зовут Ангел

Я немного щурю глаза и громко сглатываю. А он симпатичный… нет, он красивый, хотя в его внешности нет ничего выдающегося. Но он стопроцентно лучше всех взятых моих одноклассников. Если бы только не шрам, который портит его чистое лицо… И взгляд у него не озлобленный и самоуверенный, а простой и изучающий. Я стараюсь не прибегать к своим замашкам психолога, но этот Ангел явно не пытается выставить себя крутым. Хотя должен. Все должны, ведь каждый хочет показать, что он из себя стоит, даже если на самом деле не является таковым.

Когда я понимаю, что непозволительно долго смотрю на новичка, я быстро отвожу взгляд к учебнику и нервно выдыхаю. На меня наваливаются вопросы. Откуда у него шрам? Почему он хромает? С ним что-то случилось? Что-то серьезное?

Время, кажется, замедляется, или вообще останавливается.

Я вжимаюсь в стул и опускаю голову так низко, как только могу.

― Проходи за последнюю парту, ― произносит Светлана Александровна. Должно быть, эти слова адресованы новичку.

Я не слышу ответа и борюсь с желанием поднять голову и пронаблюдать за ним. Я делаю пару глубоких вдохов и сосредотачиваюсь на открытой книге. «Слово о полку Игореве» ― последнее, о чем мне сейчас хочется думать.

Я улавливаю слухом приближающиеся шаги, и до меня доходит, что единственная свободная парта, да еще и последняя, находится за нами с Егором. Этот новенький со странным именем будет сидеть совсем рядом. Ох…

Когда… Ангел (боже, какое глупое имя) проходит мимо нашей парты со стороны Егора, я все-таки открываю взгляд от учебника и смотрю на его толстовку. Новенький лениво идет к своему месту, а затем я слышу, как падает на стол его рюкзак, слышу звук открывающейся молнии.

Я закрываю глаза и вновь пытаюсь привлечь свое внимание к пожелтевшим страницам потрепанной книги. «Слово о полку Игореве». Мне нужно думать только об этом. Но я не могу не заметить, как все до последнего поворачивают свои головы в нашу… в сторону новичка и с откровенной наглостью смотрят на него. Какое бесстыдство.

Они начинают шептаться, и мне хочется зарядить учебником в спины Светы и Алины, потому что их комментарии мне слышны лучше всех. Но я не могу этого сделать, потому что: во-первых, это будет выглядеть глупо; во-вторых, после этого безумного, но, по моему мнению, правильного поступка я огребу массу проблем, которыми я и так сыта по горло; и, наконец, в-третьих, это просто не культурно. Я, может быть, и изгой, но уж точно не из тех, кто любит совершать физические нападки на других. Наверно…

Кто-то громко вздыхает, и через секунду я чувствую, как слабый ветерок ударяется мне в спину. Я мгновенно напрягаюсь, превращаюсь в пружину, и уставляюсь на темный затылок Светы Лазаревой. К счастью, ее лучшая подруга до жути наблюдательная, и она замечает, с каким выражением лица я смотрю на Лазареву. Алина «незаметно» толкает в бедро подругу и едва заметно кивает острым подбородком на меня.

Мне надо отвернуться. Отвести взгляд. Спрятаться. Исчезнуть.

Я успеваю опустить голову до тех пор, когда Света поворачивается ко мне и смотрит на мою макушку. Я начинаю воспламеняться от стыда до самых кончиков пальцев ног. В ушах звенит, сердце томительно колотится в груди, щеки горят, как после нескольких проведенных часов в бане.

Я вижу, как спустя несколько секунд Света и Алина отворачиваются от меня, и вздыхаю с облегчением.

― Даю вам пять минут на повторение отрывка из «Слова о полку Игореве», ― громко заявляет Светлана Александровна.

Кто-то стонет, кто-то злобно шипит, а кто-то продолжает с интересом разглядывать новичка.

Кстати, о новичке.

Сразу после объявления учительницы кто-то тычет в мою спину ручкой. Это не может быть Егор, потом что он сидит рядом ― это раз, и он бы никогда так не сделал ― это два. Я молюсь, чтобы мне показалось, что в меня тычут ручкой, потому что я не хочу оборачиваться, не хочу разговаривать с новеньким. И для этого существует масса причин. Наверно, самая главная заключается в том, что этот… Ангел может оказаться таким же неприятным типом, как и все. Мало ли кто знает, что у него на уме. Может, он уже приготовил какую-нибудь жестокую шутку, и собирается…

― Эй, ― слышу я шепот позади себя.

Я не отвечаю. Может, это не мне? Или вообще показалось?

Я вижу, как искоса смотрит на меня Егор. Значит, не показалось, и он тоже слышал.

― Эй, ― доносится снова.

Я боюсь оборачиваться, но мое тело отзывается быстрее, чем разум, и вот я обнаруживаю, что мой подбородок прижат к правому плечу, и глаза смотрят на улыбающееся лицо со шрамом. Я понимаю, что не должна разглядывать длинный бледно-розовый рубец, но ничего не могу с собой поделать. Любопытство захлестывает меня, и мои глаза просто-напросто приклеены к левой щеке новичка.

― Не подскажешь, на какой странице находится отрывок, который вы должны были выучить? ― вежливо спрашивает он меня.