Эгоист

— Да, да, помню. Полковник, я думаю, был в восторге. Мистер Кейпс вышел из линии огня, бормоча себе под нос: «In toto, in toto…»[25] Тоже мне застольная беседа: «In toto»! Ах, эти мужчины — что они понимают? Или в самом деле пригласить сюда джентльменов из-за Ла-Манша, чтобы те научили нас разговаривать, подобно тому как наши деды выписывали маркизов, дабы научиться у них приготовлению салатов. А наша молодежь! Чтобы говорить с нынешними молодыми людьми на языке грумов — единственном, какой они признают, — женщине остается одно: посвятить себя охоте. Взять хотя бы Уилоби Паттерна — было время, когда он возвышался над ними всеми, как какой-нибудь принц крови. А как он вел себя вчера? Вместо того чтобы поддерживать беседу и всячески меня выручать — это был его долг вдвойне — из-за дезертирства Вернона Уитфорда (должна сказать, для меня непостижимого), — вместо этого он сидел и точил зубы. И на кого же? На самого драгоценного для меня гостя, на полковника де Крея! Добро бы он напал на мистера Кейпса с его губернатором «Бомби» (вы заметили, как он произносит Бомбей?), или на полковника Уайлдджона с его кличем: «Протестантская церковь в опасности!», или на сэра Уильяма Петтифера с его «монархической республикой», или еще на кого-нибудь! Нет, ему, видите ли, вздумалось помериться силами со своим другом Горацием! Ну, и конечно, потерпел поражение. Что может быть глупее подобных перепалок! Ну, скажите, чего добился наш Уилоби своими сарказмами? Эпиграммы его завтра же будут забыты, и в памяти у всех останется лишь добродушие того, против кого они были направлены. Да, да, моя милая, вы должны быть готовы к тому, что на подобных ристалищах «друг мой Гораций» всегда будет выходить победителем. У меня свои пристрастия и предубеждения, но я обожаю добродушие и острый ум, и когда я встречаю человека, наделенного этими качествами, я готова отдать ему свое сердце. Вот вам моя исповедь, и вы скажете, что она не делает женщине чести.

— Ах, что вы! — воскликнула Клара.

— Значит, мы с вами заодно.

Одним движением губ, без слов, Клара подтвердила: о да, они заодно! Миссис Маунтстюарт пожала ей руку.

— Вот к чему приводит общенье с плутовкой! — сказала она. — Я вижу, вы мне прощаете «плутовку», — а ведь, признайтесь, Уилоби меня выдал. Я готова поклясться, что это так!

Кларино лицо просияло ласковым лукавством, но при последующих словах миссис Маунтстюарт подернулось тенью.

— Если бы вы только знали, какое это будет для меня счастье — иметь у себя под боком такого дружка, прелестную молодую женщину! — говорила та. — Я понимаю, что для вас дружба старухи не представляется такой заманчивой, понимаю и охотно прощаю. Но я вам еще пригожусь, вот увидите. Во-первых, я не из тех, что стремятся во что бы то ни стало выведать чужие тайны. Во-вторых, я умею их хранить. В-третьих, я пользуюсь здесь некоторым влиянием. И в-четвертых, молодая замужняя женщина нуждается в таком друге, как я, — не забывайте этого. Да, да, положение леди Паттерн, первой дамы в графстве, может с моей поддержкой сделаться еще блистательней. Но вы, я вижу, не в восторге. В чем дело, мой друг?

— Дорогая миссис Маунтстюарт!