Эй, Микки! (СИ)

— А оно мне надо? – спрашивает справедливо и тут же сам отвечает: – Не надо. Это была рассылка Ви, а поверить до сих пор никто не может. Не думаю, что наш отдел сегодня будет работать. У нас что-то вроде траура. Сам понимаешь, канкан станцуем, купим пива. Ну, траур, – разводит он руками.

— Да, я понял, – кивает Микки, всё ещё не в силах поверить собственному счастью.

Ему уже откровенно похер на всё, что случилось за сегодняшнее утро: если это было нужно, чтобы сейчас он услышал эту новость, Микки готов пережить ещё пару-тройку таких понедельников.

— И, кстати, с зубами у меня проблем больше никаких, – вставляет Галлагер.

— Рад за тебя, – хлопает его по плечу Микки. – Впиши это в резюме, когда соберёшься устраиваться на новую работу, и какой-нибудь престарелый виагроид примет тебя даже без собеседования. В общепринятом смысле.

— Мудила.

— Не понимаю, почему ты удивлён, – парирует он и выходит с кухни.

За те десять минут, что его не было, разговоры определённо стали громче. А ещё все начали улыбаться, а иногда в кабинете даже слышатся смешки. Для Микки, который проработал под началом Терри больше пяти лет, это необычно: тот, скорее бы его приняло царство подземное, бдительно следил, чтобы подчинённые и глаза от мониторов не отрывали, а отсутствие на рабочем месте, будь то обед, перекур или поход в туалет, засекал по секундомеру. В общей сложности за день каждый должен был сидеть, не отрывая задницу от стула, ровно восемь часов. Не семь часов пятьдесят минут и даже не семь часов пятьдесят девять минут и девяносто три миллисекунды – ровно восемь часов. Можно больше.

Микки кажется, ему сейчас даже дышится легче, и развалившееся на части после встречи с дверью вагона зарядное устройство ноутбука настроение не портит ни капли. В конце концов, компания у них крупная, технику постоянно списывают, у айтишников наверняка найдётся подходящая зарядка.

Игги на своём рабочем компе рубится в стрелялку, а Лип прямо на клавиатуре скручивает косяк – у Микки такое чувство, будто у них всех сегодня внеплановый выходной. Он даже свысока ухмыляется Деб, которая влетает в офис с сумкой наперевес, опоздав к началу рабочего дня почти на сорок минут и ожидая, видимо, сиюминутной расправы. Которой, естественно, не следует.

Даже в других департаментах сегодня все выглядят такими спокойными, будто они коренные народы Америки, вдруг избавившиеся от колонистов и закрывшие континент обратно.

— В коме только Терри, а работа встала во всех отделах, – веселится Кев, когда Микки заглядывает наконец в департамент айти. – Я уверен, Ви поймёт.

— Она сама болтает по скайпу в конференц-зале, – отмахивается Микки, пожимая руки Кеву и остальным. – Ну и мы перевыполнили все показатели прошлого квартала, так что в этом имеем право на отдых. Терри бы поспорил, но сейчас не в состоянии.

Ему отвечают разноголосым гоготом, и Микки улыбается в ответ. Будто плита с головы свалилась. Вроде и работу можно не менять, а то он её уже несколько месяцев ищет, но хоть со сколько-нибудь удовлетворительной зарплатой так и не нашёл. Надо, кстати, резюме скрыть, да.

У айтишников он проводит почти полчаса, успев и взять зарядное, и предположить с десяток вариантов дальнейшей судьбы Терри. Они, правда, были не особо разнообразны и все заканчивались сжиганием тела, обязательно внутри пентаграммы и с присутствием священника, потому что мало ли что: Микки и без того иногда подозревал, что Терри – один из главных прислужников Сатаны. Странно, что тот позволил ему так долго находиться вдали от себя.

Микки уверен, что сегодня – лучший день если не во всей его жизни, то как минимум за последние лет пять. Они всем отделом сваливают на обед на час раньше положенного, а возвращаются на полчаса позже, и никто не говорит им не слова, даже Ви лишь вздыхает и отмахивается. И всё идёт своим чередом, пока Микки не решает в очередной раз пойти покурить. В курилке пусто, только стоит спиной к двери Галлагер и, пританцовывая, напевает между затяжками:

— О, Микки, ты так мил, ты так мил, ты рвёшь мне мозг, эй, Микки! Эй, Микки! О, Микки, ты так мил, ты…

— Даже знать не хочу, – перебивает его Микки, доставая сигареты и зажигалку.

Тот выдёргивает наушники и оборачивается так быстро, будто у него в заднице мотор, ну или как минимум анальная пробка с вибрацией, о наличии которой Галлагер не подозревал. Он глотает дым, вместо того чтобы его выдохнуть, морщится и перебрасывает Микки зажигалку, когда его после нескольких попыток остаётся бесполезной.

— Тони Бэзил, – поясняет Галлагер. – Восемьдесят первый.

— Я недостаточно громко сказал, что не хочу ничего знать? – переспрашивает Микки, со вкусом затянувшись.

— Что, боишься услышать, что реально рвёшь мне мозг? – широко улыбается тот.

— Иди в пизду, Галлагер, – советует Микки.

— Это не моё. Тебе ли не знать.

— Слушай, – Микки затягивается ещё раз, – я что-то не припомню, за эти три года была ли хоть одна неделя, чтобы ты не напоминал мне о том, как чуть не откусил мне член в туалетной кабинке через полчаса после окончания рабочего дня?