Эй, Микки! (СИ)

— Не смей мне сосать, блядь, – мигом отстраняется Микки. – Даже не думай об этом, мой хер мне дорог, мы слишком много пережили вместе, он был со мной в горе и в радости, в здравии и болезни, и даже смерть не разлучит нас.

— Ёбаный болтун, – закатывает глаза Йен. – Я имел в виду свою задницу.

Микки замирает, неверяще глядя на него, и на всякий случай уточняет:

— Что?

— Ну ты же актив, – торопливо поясняет он.

— Как и ты, если тебе верить, – напоминает Микки.

— Вдруг мне понравится, – пожимает плечом Йен.

— У меня жопа ноет с того момента, как я снял с тебя трусы. Так что хорош болтать, смазка в верхнем ящике.

— Ты реально подста…

— Отъебись и засади мне уже, – перебивает Микки и раздевается.

У него внутри всё дрожит, потому что он в жизни не принимал хер, но так, видимо, универсалами и становятся: просто находят подходящий член. Йен чуть шире расставляет его колени, когда Микки встаёт на четвереньки, а потом прижимается животом к его спине и прихватывает зубами кожу на плече.

— Не тяни, – почти требует Микки, и Галлагер хмыкает.

Низко хмыкает, по-хозяйски.

Он растирает смазку между ладонями, согревая, прежде чем коснуться рукой Микки. И напряжение тут же съёбывает в сторону: он слегка прогибается и подаётся навстречу медленному скольжению ребра ладони.

— Ты стопроцентный актив? – ещё раз уточняет Йен.

— Да, особенно в эту самую секунду, – язвит Микки и вздрагивает от неожиданности, когда тот шлёпает его по заднице.

— Ты стопроцентный актив? – повторяет он.

— Да, бля-я-я-ядь, – стонет Микки, потому что Йен скользит внутрь одним пальцем. – Приглашаю на новоселье. Сука! – выкрикивает он: тот резко добавляет второй палец. – Ты охуел?

— Сам сказал не болтать. К тебе это тоже относится.

— Это вообще-то моя квартира.

— Вообще-то это мой стояк в опасной близости от твоей охуенной задницы, на которой уже шикарно смотрится красный след от моей руки. Следи за языком.

Он бы с удовольствием что-нибудь ответил, но тут Йен раздвигает пальцы, растягивая его ещё сильнее, и у Микки мозги напрочь отключаются. Он только и может, что дышать через раз и насаживаться на пальцы, которые с каждым движением делают всё приятнее. Член тяжелеет, истекает смазкой, и Микки тянется к нему рукой, лениво её размазывая.

— Ты кончишь раньше времени, – предупреждает Йен.

— Ты уже меня трахаешь, хоть и пальцами, вряд ли это мо… можно будет… так назвать, – прерывисто выдыхает Микки и тянется за ним, когда он убирает руку.

— Давай попробуем.

Микки чувствует, как он касается его головкой и секундой позже пробует немного протолкнуться вперёд. Микки стонет – от боли, а не от удовольствия, – и Йен шепчет что-то успокаивающее, просит потерпеть и гладит по бокам.

Его разорвёт. Точно разорвёт пополам. Микки зажмуривается, когда на глазах выступают слёзы, и снимается немного с члена, и Йен слушается, чуть выскальзывая. Замирает, не шевелится, ждёт, когда Микки привыкнет, и продолжает только тогда, когда он решается и подаётся на него, захватив зубами угол подушки.

Йен понемногу толкается глубже, и через несколько движений Микки перестаёт чувствовать себя так, будто у него в заднице раскалённая кочерга. То есть кочерга никуда не девается, но она явно подостыла.

Ещё чуть позже Микки начинает постанывать уже от удовольствия – в унисон Йену сзади, а потом и вовсе откровенно насаживаться на член, потому что трахать Галлагер явно умеет. Он наклоняется немного вперёд, поставив руку у плеча Микки, и прижимается губами к шее сзади: Микки всерьёз боится лишиться рассудка. Он, блядь, стонет как шлюха от члена в заднице, да ещё и голову наклоняет ниже, чтобы его целовать в шею было удобнее. Охуеть. Просто охуеть.

Йен начинает толкаться резче, дышать чаще, и шею он теперь не целует, а покусывает. А потом он заходит под очень нужным углом, и Микки кончает тут же, хотя ещё только что был уверен, что не собирается. Йен через пару толчков валится набок, тяжело дыша, и подгребает Микки к себе.

У Микки дохуя всего в голове, он хочет сказать, что натягивает Галлагер куда лучше, чем сосёт, но язык отказывается ворочаться. Йен уткнулся носом в сгиб его шеи и теперь горячо и щекотно сопит, а Микки просто пытается переварить произошедшее.

Впервые за последние пару недель в его голове мелькает мысль, что одним трахом всё может и не ограничиться. И это дохуя странно, но…

Да просто член у Галлагера охуительный.

========== Глава 9 ==========

«О, Микки, ты так мил, ты так мил, ты рвёшь мне мозг, эй, Микки! Эй, Микки!» – ввинчивается в мозг следующим утром, и Микки глубже зарывается лицом в подушку, не имея ни малейшего понятия, откуда идёт звук. А он всё никак не заканчивается, повторяется бесконечно, как зацикленный. Микки собирается уже встать и разъебать источник мерзких звуков, когда вдруг понимает, что не может пошевелить левой рукой.