Эйдолон

– Встань, Интеррекс. Король меж королей. – При ее словах раздался общий вздох. – Мы смиренно принимаем твой дар.

Бришен поднялся. Ильдико заколебалась, не понимая, чего требует протокол в подобной ситуации. Она встала медленнее и лишь когда остальные поднялись на ноги.

Бришен потянулся к руке Ильдико. Его горячие пальцы согрели ее ледяную кожу.

– Простите мое вопиющее нарушение правил приличия. Это Ильдико, когда-то из Гаура. Моя жена и херцегеши.

Ильдико коротко поклонилась, осторожно пробираясь через неизвестные ей правила этикета.

– Это большая честь для меня… Эльсод. – Она повторила речь Бришена. Только боги знали, правильно ли она обратилась к хранительнице памяти.

Вероятно, она поступила правильно и ничего не нарушила, если судить по кивку Эльсод.

– Приятно встретиться, ваше высочество.

Тишина в зале стала оглушительной, когда Эльсод снова обратила свой взор на Бришена.

– Мы пришли поговорить с вами о галлу.

Это объявление несло резкий тон вдовы, скорбящей на могиле. С таким же успехом она могла объявить, что настало время всеобщей смерти.

Ильдико могла поклясться, что услышала, как каи пытаются подавить отчаянный крик.

Бришен побледнел, но голос его остался спокойным.

– Конечно, Эльсод. – Он взглянул на Анхусет и Мертока. – Освободите зал.

Оба бросились выполнять его приказ, и вскоре зал опустел. Остались капукезет с учениками, Ильдико, Бришен и вернувшаяся Анхусет.

Эльсод посмотрела на стоящую у двери Анхусет.

– Вы хотите, чтобы она присутствовала при разговоре?

Бришен подозвал кузину подойти ближе.

– Ша-Анхусет – моя кузина и правая рука. В Саггаре не происходит ничего такого, о чем бы она не ведала.

Хранительница уступила.

– Да будет так.

Она подняла руки и начертила в воздухе невидимые узоры. Ильдико резко вздохнула, когда у нее заложило уши. Бришен и Анхусет покачали головами, дотрагиваясь до ушей. Эльсод стряхнула пыль с ладоней.

– Должно хватить. Теперь я расскажу, как вам ограбить свой народ, но при этом спасти королевство.

Глава 5

Бришен постарался не выказывать потрясения, когда на пороге его дома объявилась Эльсод из Эмлека. Хранители памяти – столь же священные для каи, как и сам Эмлек, – не покидали благословенный богами остров со времен свадьбы деда Бришена. Даже тогда, на венчании, присутствовала группа масодов, хранителей второго уровня, а не Эльсод. Только очень серьезные обстоятельства могли выманить старейшую капукезет с острова. Вероятно, вырвавшаяся на свободу орда галлу. В ушах Бришена зазвенело не от заклинания тишины, а от осознания всей серьезности ситуации.

– Моя семья мертва, – констатировал он.

Ильдико ахнула, а Анхусет нахмурилась.

Эльсод внимательно смотрела на него несколько мгновений.

– Откуда такая уверенность?

– Моя мать всегда желала заполучить одну из вас. Грабить разум и память капукезет – все равно что пить сделанное богами вино. Ты бы никогда не покинула берегов Эмлека, если бы Секмис была еще жива.

Выцветшие до бледно-желтого глаза на мгновение блеснули.

– Ты хорошо знал свою мать. – Он вздрогнул от этого замечания. – Колесо Прорицания открыло судьбу Харадиса. Никто не пережил нападения. Галлу поглотили дворец и всех его обитателей. – Ее голос смягчился. – Мы, жители Эмлека, выражаем вам наши соболезнования. Король мертв. Да здравствует король.

Она не опустилась перед ним на колени, в отличие от его жены, кузины и масодов. Сердце Бришена сильно забилось в груди. Слова хранительницы не стали для него потрясением. Бришен ждал возвращения разведчика, который поведает то, что он и так чувствовал. Он – последний законный представитель своего рода. Больше он не бесполезный принц.

Наклонившись, Бришен взял Ильдико за руку и поставил рядом с собой. Она переплела свои ледяные пальцы с его.

– Встаньте.

Бришен старался не думать о смерти детей брата и их вечно печальной матери. Он никогда не стремился занять место на троне и с радостью уступил это право Харкуфу и их потомству с Тайи. А восхождение на престол в результате трагедии вызывало в его душе чувство вины. Он без зазрения совести возложил вину за их смерть на мать, но в то же время взвалил на свои плечи ответственность за происходящее.

Взгляды в комнате были прикованы к нему. Все ожидали, когда он заговорит.

– Почему вы назвали меня интеррексом, если знаете, что все представители моего рода мертвы?

На этот вопрос ответила Ильдико, и Бришен мог поклясться, что рука жены стала еще холоднее.

– Поскольку сейчас худшее время для полной передачи власти. Текущие союзы остаются в силе, потому что многие пока верят, что Джедор, Харкуф или кто-то из его потомства выжил. Никто не хочет подвергать опасности свои позиции, за которые с таким трудом боролся. Если подтвердится, что ты стал королем, все старые связи вмиг обесценятся, а новые соглашения предстоит еще только создать путем тайных переговоров, угроз, вымогательства или открытого конфликта. Ты не только заставишь весь Харадис разбить лагерь на землях Саггары, когда галлу у нас на пороге, но и вынудишь фракции выжившей знати бороться друг с другом за власть и влияние.