Эйдолон

Бришен ошеломленно заморгал, как и Анхусет, у которой брови полезли на лоб.

– Вы очень хорошо понимаете движение власти, ваше величество, – заметила Эльсод с нотками веселья в голосе.

Ильдико побледнела. Она взглянула на Анхусет, а затем устремила долгий взгляд на Бришена.

– Война не всегда разгорается на полях брани и ведется с мечом и щитом. Порой самые яростные поединки происходят при дворе, где возносятся и падают короли.

Его хрупкая человеческая жена. Любой каи старше десяти лет мог бы переломить ее пополам без особых усилий. Однако за странными, иногда тревожащими глазами был сокрыт острый, как лезвие, ум с врожденным чувством стратегии, отточенный годами выживания при дворе Гаура. В своей жизни Бришен часто зависел от боевых навыков кузины и ее умения владеть мечом. Теперь он будет еще полагаться и на Ильдико, столь же искусную в своем деле, как Анхусет в своем.

Он поклонился жене.

– Мне понадобятся твои советы в таких вопросах, Ильдико. Сейчас больше, чем когда-либо. – Он снова обратил свое внимание на Эльсод. – Вы проделали весь этот путь из Эмлека не для того, чтобы рассказать мне, что открыло Колесо. Что вы имели в виду, сказав, что я ограблю свой народ, но спасу королевство?

Они вытащили стулья из-за высокого стола и поставили в импровизированный круг. Ильдико принесла хранителям памяти кубки с водой и вином. Когда она села рядом с Бришеном, тот наклонился и прошептал ей на ухо:

– Спасибо тебе, Ильдико.

Она кивнула и сжала его ладонь.

Эльсод заняла свое место и начала ритмично постукивать когтем по кубку, отчего Бришен сжал зубы.

– Колесо показало падение Харадиса. Эмлек хранит воспоминания о каи почти столь же древних, как гальпери. Мы отправились в Саггару, пока каи Харадиса все еще держались безопасного берега Абсу. Мы верим, что есть способ победить галлу и изгнать их обратно в пустоту, из которой их вызвала Секмис.

Ярость восстала в нем, чтобы сразиться с зарождающейся надеждой.

– Значит, моя мать – виновница обрушившихся на нас бед?

– Да.

Анхусет тихо присвистнула и бросила на него взгляд, как бы говоря: «Ситуация хуже не придумаешь».

По-другому и не скажешь. Особенно если это станет общеизвестным фактом.

– Вы обладаете огромными знаниями, которые могут ввергнуть Баст-Харадис в гражданскую войну и разрушить королевство быстрее, чем любая демоническая орда, – произнес он.

Покрытое татуировками и морщинами суровое лицо Эльсод немного смягчились.

– Такого исхода мы хотим избежать любой ценой. Мы хранители истории, сир, а не делатели королей. Со смертью Джедора, вашего брата и его детей линия наследования переходит к вам. Мы хотим помочь вам спасти нашу страну, чтобы вы могли править более мудро, чем ваши родители до вас.

Хоть какое-то облегчение. Слова Ильдико об интригах честолюбивых дворян давили на Бришена тяжким грузом. Для полного счастья ему только не хватало недавно возведенного в ранг пэра, замыслившего цареубийство из-за губительной ошибки Секмис.

– И какой у вас план?

– Каждый некромант, призвавший галлу, поплатился жизнью за свою глупость. Никто не может контролировать этих существ. Ваша мать не стала исключением.

Слово взял один из масодов:

– Когда королева умерла, некому было закрыть разорванный ею барьер. К тем галлу, что сразу освободились, присоединяются другие, прорываясь через созданную брешь. Орда растет, пока мы с вами беседуем.

– Словно потревоженный улей шершней.

Страх в голосе Ильдико заставил желудок Бришена тревожно сжаться. Он разделял подобные опасения, но почему-то услышать от нее подтверждение оказалось просто невыносимо.

Лицо Эльсод стало еще мрачнее.

– Если бы только галлу были столь же нежны и милы, как сердитые шершни.

Бришен начинал терять терпение. Если существует способ убить галлу, то он хочет покончить с ними раз и навсегда.

– Тогда у нас очень мало времени. Как нам закрыть брешь?

Эльсод подняла кубок, и Ильдико принесла еще вина. Бришен старался не слишком явно постукивать ногой, пока хранительница пила. Закончив, она отставила кубок в сторону и бросила на него понимающий взгляд, как будто забавлялась его раздражительностью. Бришен не видел ничего смешного в сложившейся ситуации.

– Кто-нибудь из вас слышал о короле призраков?

– Нет, – дружно ответили они.

– Поскольку мы никогда раньше не видели, как появляется хулгалла, я вызвала старейшие огни жизни в Эмлеке и извлекла их воспоминания.

Старейшие огни жизни действительно очень древние; они еще с той поры, когда каи едва можно было счесть цивилизованными, а на земле господствовали гальпери. Бришен задумался, насколько странно забраться столь далеко в прошлое и увидеть воспоминания о давно забытых временах.