Эйдолон

– Я помню его мать Таравин. Свет Талумея надежно покоится на почетном месте в наших залах, – сказал стоящий у двери масод.

Ильдико слегка улыбнулась.

– Спасибо. Король будет рад узнать об этом.

Эльсод вцепилась в одеяла посеревшими от старости когтями.

– Вы видели, как духи наших умерших восстают и покидают тела. Однако поначалу они не уходят из этого царства полностью. Короткий промежуток времени, обычно не более одного или двух лет, они задерживаются в этом мире, привязанные горем своих близких или ощущением незавершенного дела.

– Призраки?

Ильдико содрогнулась при этой мысли. Ходячие мертвецы. Беспокойные, неприкаянные, пугающие.

– Не совсем, – успокоила ее хранительница. – Они не преследуют и не досаждают живым. Просто ждут, пока оборвется последняя нить земной жизни и они навсегда уйдут за пределы этого мира.

– Именно их Бришен должен собрать, чтобы победить галлу?

Какая ужасная судьба постигла тех, кто просто ждет часа, когда сможет покинуть земную юдоль печали.

– Да, но их мало. Галлу больше, чем призраков. Будь у нас война или чума, в мертвых не было бы недостатка. Королю также придется воскресить людей, а те не последуют за каи.

Ильдико нахмурилась.

– Почему часть «это еще не все» всегда предвещает что-то плохое, а не хорошее?

Хранительница памяти пожала плечами.

– Вы настояли, чтобы я обо всем вам рассказала. Королю придется обратиться к королевствам людей и найти тех, кто готов помочь ему в этом нелегком деле.

Эльсод произнесла это так просто, словно Бришен планировал послать письмо с просьбой запрячь любимого коня.

– Значит, тот, кто ему поможет, также умрет насильственной смертью только для того, чтобы воскреснуть и сразиться с демонами?

– Да.

Ильдико прикрыла глаза, испытав маленькое удовольствие, когда остальные ахнули.

– Уверена, у нас будет очередь добровольцев от большого зала до самых ворот.

Очевидно, не услышав ехидных ноток в голосе Ильдико, Эльсод потрясенно уставилась на нее.

– Правда?

– Нет. – Все трое каи хмуро посмотрели на Ильдико. Она залилась румянцем. – Простите мою неуместную шутку, Эльсод. Я просто… встревожена этой новостью.

Теперь Эльсод разглядывала ее более пристально, будто осознав, что в человеческой херцегеши Бришена сокрыто нечто большее, чем она сначала предполагала.

– Вы поведаете о том, что мы с вами обсудили?

Как бы ей этого ни не хотелось, но Ильдико признавала свою слабость – безопасность мужа для нее превыше всего.

– Думаю, будет лучше, если это сделаете вы. Боюсь, инстинктивно я буду пытаться отговорить Бришена от подобного безумия. Я понимаю, что у нас нет выхода. И всеми фибрами души ненавижу этот план. И боюсь.

Морщинистое лицо Эльсод разгладилось.

– Вы его очень сильно любите.

– Больше жизни.

«И, в конечном счете, буду вынуждена от него отказаться».

Она внутренне содрогнулась от этой мысли.

Ильдико извинилась и присоединилась к Бришену в большом зале. Его окружила толпа каи. Ильдико отметила каждого присутствующего, особенно женщин, пытаясь угадать, кто из них из семьи Сенемсет. Долго гадать не пришлось.

Величественная дама остановила на Ильдико надменный взгляд, когда та приблизилась. Позади нее маячил юноша и четыре девушки. Ильдико готова была поспорить на половину своего приданого, что это почетный род Сенемсет и овдовевшая матриарх Весетшен.

Они все поклонились, когда Бришен представил жену.

– Добро пожаловать в Саггару, – сказала Ильдико на чистом баст-каи, заметив несколько удивленных и настороженных взглядов. Она подавила ухмылку. Они предполагали, что она не знает их родного языка. Теперь им придется следить за словами. Ильдико могла бы рассмеяться, если бы воздух не сгустился от напряжения. Может, она и человек, но этот дом так же предан ей, как и Бришену. Даже если бы она не знала ни слова на баст-каи, слуги быстро передали бы ей все в деталях на всеобщем.

Прибытие посланца из Верхнего Салюра спасло их от мучительной беседы. А Ильдико была избавлена от наблюдения за политическими маневрами, которые сопровождали сватовство членов влиятельных домов. То, что Бришен уже женат, не имело значения. Даже если он сохранит свою гаурскую жену, у фаворитки своя выгода.

Бришен откланялся и оставил знатных гостей на попечении Месумениса, который показал им покои, расположенные на первом этаже поместья. Комнаты, когда-то предназначенные для хранения, теперь были обустроены под гостиные.

Гонец с гербом Серовека на одежде вручил Бришену письмо и молча стал дожидаться ответа.

Ильдико сдерживалась, пока любопытство не взяло верх.

– Что там написано?

Бришен посмотрел на гонца.

– Галлу появились на территории Беладина, и Серовек просит аудиенции. – Он кивнул посланнику. – Передайте его светлости, что ему всегда рады в Саггаре, и я с нетерпением жду встречи с ним.

Гонец поклонился и без промедления ушел взять еду и питье на обратную дорогу.

Бришен помассировал затылок и передал письмо Ильдико.

– Скоро здесь будет толпа людей, а каи из Харадиса еще даже не прибыли.

Ильдико попыталась разобрать размашистые каракули Серовека.