Эйдолон

Бришен направил вухани за авангард, выкрикивая приказы. Мегиддо в паре с Ондрашем, а Серовек – с Гайрисом. Бришен нырнул в толпу усопших и встретился лицом к лицу с Хасаратом и предводителем людей, который первым отказался следовать за ним. Оба поклонились, когда он отдал приказ, и вскоре армия разделилась на две части: одну повел монах с изгнанником, другую – маркграф и сын вождя Кереси.

Оставшись в одиночестве, Бришен окинул взором хулгаллу, которая неустанно билась о непреодолимый барьер реки в бешеной попытке добраться до него. Он представил, что выглядит не более чем желанным куском мяса для своры голодных волков, ведь магия стекала с него, точно кровь.

Бришен поднял руку и рубанул.

– В атаку!

Мертвецы черной волной хлынули через реку. Они обтекали края галлу, тень боролась с тенью. Демоны пытались избежать затягивающейся сети, а мертвецы заблокировали пути к отступлению.

Бришен последовал за Мегиддо, и его вухани помчалась по периметру поля битвы. Пара галлу выбралась из пролома в укреплениях пехоты.

– Руби их, Мегиддо! Снеси им головы!

Он рубанул третьего демона, который побежал прямо на вухани и прыгнул на Бришена.

Тварь, точно душащая змея, разорвала его доспехи и попыталась стащить его с вухани. Бришен оторвал ее от себя и заколол. Сила и ярость вытекли из галлу, оставив черную пыль, растаявшую в ничто. Разряд молнии пробежал по линии хамона на лезвии, словно пробуя горький вкус первого убийства.

Вторая мерзкая тварь бросилась на него, и вухани прыгнул навстречу нападавшему. Меч Бришена рассек туловище галлу, оставляя за собой искры, и демон растворился.

– Их не так-то легко убить! – крикнул Мегиддо, обезглавливая еще одного беглеца.

– Не забывай, о чем я говорил! – крикнул в ответ Бришен. – Ты просто отправляешь их обратно в брешь.

Откуда они будут появляться снова и снова, пока Бришен не закроет пролом навсегда.

Они сражались, пока солнце не поднялось высоко над горизонтом. Мертвецы все теснились, выстраивая непроницаемую стену вокруг галлу, пока орда не вздымалась волной, извиваясь в оковах и крича от ярости.

Если бы Бришен сейчас был из плоти и крови, то уже еле двигался бы от истощения. Вместо этого в нем гудели возбуждение, сила и ужас, такие же сильные, как течение Абсу.

Серовек подлетел к нему.

– Жаль, что мы не можем их поджечь и покончить с этим.

– Ты даже не представляешь, как бы мне этого хотелось.

Бришен подал знак остальным королям присоединиться к ним.

– Я не очень хороший погонщик скота, – признался он. – Если у кого-то из вас есть опыт, признавайтесь.

– Я пасу стада с тех пор, как научился ходить, – промолвил Гайрис. – Овцы, коровы или галлу, выпас есть выпас.

Бришен кивнул.

– Значит, твоя основная задача отогнать этих тварей по реке в Харадис. – Он посмотрел на Мегиддо. – После этого мне понадобится твоя помощь и знания о руническом круге.

– Все что угодно, ваше величество.

Бришен оглядел проделанную работу. Огромное, бурлящее море демонов и усопших затемнило равнину. Харадис лежал на юге, недалекий для неутомимых вухани, скачущих по небесам, но недосягаемый, точно луна, для королей, заставивших мертвых гнать проклятых тварей, повинных в их смерти.

Глава 17

Ильдико вернулась в Саггару, переполненную беженцами и бесчисленными слухами о битве демонов на пустых улицах Эскариэль и вдоль Абсу.

Палатки, юрты и другие временные убежища заполонили всю равнину. Лагерь разросся в импровизированный городок, становясь больше с каждым новоприбывшим. Табуны усеивали луга. Стаи цыплят с возмущенными криками разбежались в стороны, когда отряд Ильдико подъехал к воротам крепости.

В Саггару вернулись только она, Анхусет, Синуэ, капукезет и масоды. Члены клана Кереси отказались уезжать.

Ильдико не стала оспаривать их решение. На самом деле она была им благодарна. Настойчивое желание Кереси остаться у Тора означало, что они будут присматривать не только за телом Гайриса, но и за остальными. Даже угроза скитающихся галлу или призванных усопших не убедила воинов уйти. Ильдико уехала с их заверениями охранять Тор и обещанием Анхусет выследить кочевников, если они скроются с любимым скакуном Бришена.

Обратный путь в Саггару прошел в мрачной тишине. За исключением кратких разговоров, где остановиться и когда выезжать, все хранили молчание, а атмосфера в вечернем лагере была тише, чем на похоронной церемонии.

Ильдико раз попыталась заговорить с Анхусет.

– Тебе плохо?

Как человек, она не страдала от истощающего воздействия ритуала, который высасывал магию.

Анхусет покачала головой, но не проронила ни слова. Какие бы затяжные симптомы ни мучили ее, Синуэ, капукезет и масодов, никто из них об этом не говорил.

Весь сейм, назначенный Бришеном, встретил их у ворот – девять мужчин и женщин, выбранных из числа самых доверенных наместников, юстициариев и военных офицеров. В совет входили Мерток и Сферин, чья дочь Инени привлекла внимание Ильдико своей умной идеей затопить поле грезацветов, чтобы создать барьер против галлу.

Мерток помог Ильдико слезть с лошади в толпе любопытствующих зевак.

– Сработало?