Эйнштейн и религия

На чукотском рисунке № 7 изображены два духа, поедающие человеческую душу. Духи изображены огромными, волосатыми, с широкой зубастой пастью, душа — сравнительно тонкой и маленькой. На рисунке № 8 длиннорукий хищный дух гонится за человеческой душой поджарого тонкого вида. В фигурах чувствуется усилие стремительного полета. Это один из моментальных снимков вышеуказанной трехмерной погони.

Рис. 7. Духи, поедающие человеческую душу.

Рис. 8. Погоня духа за человеческой душой.

Прекрасный комментарий к этим чукотским рисункам можно позаимствовать из фольклорного материала, относящегося к другому концу земного шара, из австралийских рассказов о великанах Йаррома[8].

Йаррома — это как люди огромного роста, с телом волосатым и с широкою пастью, способные глотать по целому человеку. Они попадаются по-двое и стоят на дороге спина к спине, так что им видно во все стороны сразу. Они передвигаются большими скачками, как кенгуру. Толкаясь ногами об землю, каждый раз они вскрикивают громко, словно ружье выстрелило или хлопнул бич. Ноги у Йаррома большие, и не такие, как у людей. Как только заслышишь крики Йаррома, надо тотчас остановиться и молча переждать, все время потирая рукою свои детородные части. Иной раз шаман или смелый человек крикнет и сам, называя какое-нибудь место, как можно подальше, чтобы Йаррома услыхали и бросились туда. Но если Йаррома увидал в лесу человека и погнался за ним, спасение одно: добежать до озерка, до пруда, до болота и броситься в воду. Йаррома не любит воды и боится промочить ноги. Как то один человек подошел к фиговому дереву и стал собирать фиги; из дупла выпрыгнул Йаррома и сразу проглотил его.

Рис. 9. Дух, нападающий на человеческий шатер.

На чукотском рисунке № 9 изображен охотник за душами, желающий проникнуть в дымовое отверстие шатра. Люди в шатре находятся в сексуальном возбуждении, что вообще облегчает нападение духов. Дух опять изображен огромным, с толстыми ногами и руками. Люди маленькие.

Для того, чтобы бороться с духами, шаман избирает себе из их числа особых духов-помощников, укрощает их и превращает в своих подчиненных. Процесс этот трудный и опасный. Шаман избирает часто самых огромных и опасных духов, таких, например, которые питаются живыми китами, с'едают по десятку белых медведей, по целому стаду оленей. Укрощение этих духов — вроде укрощения львов или тигров. Эскимос Чанга, из поселка Unhasik на мысу Чаплина, ходивший матросом на китоловном судне, побывал в С.-Франциско и видел там в цирке укротителя зверей, «работавшего» со львами и леопардами. На мой вопрос об его впечатлении он ответил односложно по-чукотски: те́нгелин, т.-е. «дрянь». И потом пояснил: «Вот я укрощаю зверей пострашнее. Во-первых, их не увидишь, и они на свободе. И у меня хлыста нет, „только мое слово“» (т.-е. заклинание).

Вообще первобытные люди в темноте больше боятся нападения духов, чем зверей. И яркий костер, сторожевая собака прежде всего защищают от духов. На северной тундре диких зверей мало, порой попадается волк, но он сам избегает людей. А люди между тем боятся темноты и одинокого ночлега не меньше, чем на юге.

Однако духи, укрощенные шаманом, огромные и грозные сами по себе, приближаясь к нему, уменьшаются и приобретают форму мелкую и безобидную.

Чудовища являются кузнечиками, жучками, мошками, крошечными человечками и т. д. Когда начинаешь знакомиться с шаманством, прежде всего поражает эта мелкота духов, вызываемых шаманом. Они нередко являются сотнями, шаман собирает их в бубен, трясет — и они сжимаются вместе и свертываются в комок. Потом он тряхнет бубном, духи просыплются по всему помещению, кишат и жужжат, выбиваются наружу, и, облепляя помещение со всех сторон густым слоем, защищают его от вражеского нападения.

Можно привести, как параллель, из «Искушения Святого Антония» Флобера, маленьких черных шакалов, которые становятся все меньше и меньше и потом наполняют кишащею массой всю келью отшельника.

Сюда же относятся алкогольные видения, кишащие чертенятами:

Ты в пузыречек наловишь их сотню…

(Некрасов).

Деревенский колдун дает больной женщине наговоренную воду, в которой, если присмотреться, во множестве кишат и прыгают чертенята, не больше булавочной головки, как мелкая пузырчатая пена. Это между прочим практикуется в России повсеместно.

Духи-помощники умаляются, только приближаясь к шаману. Удаляясь от него, они опять вырастают и принимают свой прежний огромный образ. Шаман вынимает амулет, клочек горностаевой шкурки, и посылает его на борьбу с враждебными духами. Он дунет на шкурку, она обращается в живого горностая. Горностай отправляется в путь и тотчас же превращается в белого медведя. Медведь проходит на берег моря и начинает тянуться через море. Задние лапы на этом берегу, а голова и передние лапы достали через море. В таком виде он может вести борьбу с огромнейшими духами, охотниками за человеком.