Её капитан

— Пожалуй, откажусь, — сказала Холли. — Но мое состояние должно быть крайне серьезным, раз вы перед разговором со мной усиленно укрепляли здоровье.

— Ох, крайне, — уверила гадалка. — Серьезное, как сердечный приступ.

— Мне стоит волноваться?

— Иисус, надеюсь, что нет.

Холли снова задушила смех.

— Так мы можем, пожалуйста, продолжить? Скоро у меня будет полный дом гостей, и предстоит столько всего сделать, а мой ненадежный парень, кажется, выбыл из игры.

— Холли, как у тебя язык поворачивается? — возмутилась гадалка мрачным приглушенным голосом, теперь кажущимся немного сердитым.

— Я ведь сижу здесь, а он где? — она драматично осмотрела шатер и остановила взгляд на соседнем стуле. — Нет, тут его нет, — Холли подняла крышку чайника и посмотрела внутрь. — Мм, тут тоже нет, — она заглянула под стол и фыркнула: — И тут нет. Между прочим, мадам Зельда, у вас очень большие ноги.

— Вы же слышали, что говорят о больших ногах?

Внезапно Холли сотряс такой приступ кашля, что ей пришлось вытирать слезы с глаз. Она наклонилась через стол:

— Правду говорят, — доверительно прошептала Холли. — До последнего слова.

— И вас все устраивает?

«А кого не устроило бы?».

— Неплохо, — пожала она плечами.

— Неплохо? — голос гадалки подскочил на октаву. — Всего лишь неплохо?

Холли посмотрела на часы и постучала пальцем по краю стола.

— Итак, мм, мадам Зельда, вы предскажете мою судьбу?

— А теперь мне нужно сделать еще глоточек зелья.

— Нет. Вам не нужно.

— Вы уверены?

— Абсолютно.

— Ладно, — мадам Зельда вдохнула и выдохнула. — Может, начнем со штуки с камушками?

— Штуки с камушками? — повторила Холли. На этот раз она не смогла сдержать усмешку. Ей не терпелось узнать, к чему идет дело.

— Вы поняли, о чем я, — резковато ответила гадалка. Она все быстрее отбивала ногой дробь по полу.

— Конечно, — согласилась Холли. — Доставайте камушки.

— Если вы не хотите сначала взять меня за руку.

— Я бы хотела взять вас за руку, — она снова потянулась через стол и переплела свои пальцы с другими, твердыми и мозолистыми. Теплое, сильное, успокаивающее касание. Холли окутало знакомое ощущение защищенности. Теплая рука, теплое сердце.

— Да, хорошо. Вот так, — сказала гадалка, гладя большим пальцем ладонь Холли. — А теперь второй рукой вытряхните камень.

— Камень?

— Камни. Я имела в виду камни.

— Хорошо, конечно, — Холли взяла маленький бархатный мешочек, встряхнула его и вывалила содержимое на стол. Выпал только один камень.

Большой блестящий камень в окружении других, меньших размером, блестящих в оправе и настолько ослепительных, что у Холли перехватило дыхание.

— О, Боже.

— Итак, гм, ваше будущее…что вы о нем думаете?

— Что я думаю? — повторила она. — О, Боже, — она бы спрятала лицо в ладонях, вот только обе они были сжаты большими руками гадалки, соскользнувшей со своего стула на колени. Точнее, на одно колено.

Однозначно, Холли в глаза попал дым. Их начало щипать. Жечь. Они слезились, пока она едва не потеряла способность видеть. Каким-то образом гадалке удалось, не отпуская рук Холли, скинуть шарфы и открыть лицо, любимое ею больше всего на свете.

— Холли Харпер.

Поначалу ком в горле не позволял ей выдавить из себя хоть что-нибудь, кроме всхлипа.

— Капитан Клайборн.

— Ты — любовь всей моей жизни.

— Как и ты моей.

Теперь мужчина, стоящий перед ней на одном колене и держащий ее за руки, совершенно не нервничал и не был пьяным, лишь притягательным и уверенным. Он был сильным волевым человеком, которым Холли восхищалась, храбрым, красивым, родным и любимым, сумевшим превратить предложение руки и сердце в веселый легкий памятный момент.

— Холли Харпер, я благодарен за тот день, когда ты налетела на меня с кучей пирогов и полным отсутствием вежливости. За то, что ты вытянула меня из пропасти, заполнила собой пустоту в моей душе и разбудила ото сна мое сердце, — продолжил Слейт. — Я благодарен тебе за каждую секунду каждого дня, а особенно за каждую секунду ночи. За то, что ты со мной и, даря свою любовь, позволяешь идти по жизни рядом с тобой. И я хочу идти с тобой рука об руку остальную часть наших жизней в вечность. Если ты окажешь мне честь и станешь моей женой.

— О, Господи, Слейт, — слезы, наконец, полились по щекам, и Холли зарыдала в три ручья. — Для меня будет честью, удовольствием и огромной радостью стать твоей женой. Ты — мой якорь, моя опора и поддержка, не позволяющая бесцельно дрейфовать в море. Я хочу всегда быть рядом с тобой, — она сползла со стула и, обняв Слейта, уткнулась носом ему в шею. — Я так сильно люблю тебя, что у меня разрывается сердце. Я так люблю тебя, что иногда не могу дышать.

— Виноваты благовония, я уверен, — проворчал Слейт.

— Нет, — покачала головой Холли. — Гарвард, чертов ладан ни при чем. Дело лишь в тебе. Только в тебе.

Он облегченно выдохнул, будто в ожидании ее ответа задержал дыхание. И Холли не сомневалась, что этот хороший, честный и порядочный мужчина будет всегда ее ждать.