Её цветочки

Язык цветов, хотя знают его немногие, был известен со времен фараонов. С тех пор он менялся под влиянием многих культур, но особое внимание на него обратили англичане Викторианской эпохи, которые возвысили его до уровня искусства в поисках новых способов выражения чувств, – ибо в тот период общество смотрело неодобрительно на выражение эмоций словами.

И кто из нас не любит тайны? Знание тайн придает человеку некоторое самодовольство, ибо ему ведомо то, что неведомо другим, будь то гардения, этот символ тайной взаимной любви, перчатка с пижмой, брошенная противнику, с которым ведется негласная война, или фиалки, воплощающие преданность матери и ребенка.

Поскольку я питаю дикое пристрастие к тайнам и к своеобразным растениям – сплошь ядовитым, – Язык цветов вскоре стал в моей истории на удивление важным мотивом, хотя я и придала ему такую форму, чтобы он соответствовал сюжету и характерам персонажей.

И еще о тайнах. Я хотела бы кое-что сказать об убежищах для католических священников. Они служат напоминанием о темных и мрачных временах английской истории. Хотя сама я совсем не религиозна, меня всегда удивляет, как далеко готовы зайти люди, чтобы обратить других в свою веру. Это нашло особенно яркое выражение во время правления королевы Елизаветы I, которая, будучи протестанткой, преследовала католиков точно так же, как ранее ее сестра-католичка Мария Кровавая преследовала протестантов. Это была та еще повернутая семейка.

Тогдашние католики, особенно богатые семьи, не желали отказываться от своей религии и прикладывали немало усилий, чтобы иметь в доме священника. Когда Елизавета объявила всех католических священников вне закона, католики, отказывающиеся присутствовать на англиканских богослужениях, стали сооружать тайные убежища и комнаты в своих домах и прокладывать пути отхода, проходящие под полом и выходящие за стены. Эти тайники нередко успешно защищали тех, кто прятался в них, когда в дом являлись охотники за священниками.

Один священник-иезуит по имени Николас Оуэн, будучи плотником, значительную часть своей жизни провел, сооружая тайники для собратьев, и делал это так искусно, что их до сих пор иногда находят в величественных домах Елизаветинской эпохи, что свидетельствует о его изобретательности. Оуэн спас жизни многим католическим священникам, но в 1606 году его в конечном итоге все-таки поймали, и он умер под пытками в лондонском Тауэре. В 1970 году его причислили к лику святых.