Её вина

– Выпей. Давай, – присаживаюсь рядом и настойчиво вкладываю в её ладонь пластиковый стаканчик.

– Арина, Арин, Витечка умирает там, да? – вопит громогласно.

— Нет, он справится. Справится, слышишь? Пей, пожалуйста.

У неё так трясутся руки, что мне вдруг становится искренне жаль её.

— Ариша… Он умирает? Умирает, да?

Хватается за меня. Цепляется за плечи.

– Вы с Витей – всё, что у меня есть. Всё… – всхлипывает и шумно тянет носом воздух.

Поглаживаю её по спине. Мы с ней, мягко говоря, не ладили после их свадьбы, но сейчас это разве имеет значение?

– Он умирааает! Умираааает!

Не могу это слушать.

– Нет. Перестань! Всё будет хорошо, Кристин. Папа – сильный. Он выкарабкается, ему ведь ещё наследника растить, – убеждаю её я, а у самой из глаз текут слёзы. – Он справится. Обязательно справится.

– Ааа, – воет она пуще прежнего. – Мне плохо.

– Что такое? – отодвигаюсь и внимательно её осматриваю.

– Живот, – кривится она. – Болит. И сердце тоже. Ох, как болит!

– Позовите врача, пожалуйста.

– Я так понимаю, вопросы оставим на потом? – осторожно интересуется Звягинцев.

– Какие сейчас могут быть вопросы? – зло отвечаю я. – Идём, Кристин. Надо срочно показать тебя врачу…

Глава 73 Арина

– А поаккуратнее нельзя? – охает Кристина, глядя на то, как опера переворачивают наш дом вверх-тормашками.

Видимо, нет. Чего церемониться с чужими вещами?

– Поставьте эту вазу на место, она из Египта! Не трогайте картины, вы хоть представляете их стоимость? Арин! Да что они себе позволяют? – верещит она. – Давай-ка срочно звони нашему адвокату!

– Нет смысла, – отзываюсь я. – Имеют право. У них есть ордер на обыск, так что всё по закону.

– По закону? Да они нам весь дом так разгромят! – недовольно кричит брюнетка. – И что эти люди вообще пытаются здесь отыскать? М?

– Не знаю, без понятия.

Это на самом деле так. Я действительно не знаю. Полагаю, отрабатывают какую-нибудь из версий.

– Слушай, мне надо съездить в больницу, а ты оставайся тут.

– Одну меня бросишь? – в панике хватается за мою блузку.

– Нужно поговорить с врачами, Кристин, – внимательно всматриваюсь в её лицо.

О том, что папа пришёл в себя, я молчу. Не хочу, чтобы полиция тут же понеслась к нему. Он итак сейчас крайне слаб. Пусть набирается сил.

– Только ты меня в курсе держи, пожалуйста. Я должна знать, что там с моим Витюшей!

Едва сдерживаюсь от того, чтобы подкатить глаза. Честное слово, к этому её мерзкому «Витюша» не привыкнуть никогда.

– Мне нужно уехать, – сообщаю я Звягинцеву, с каким-то особым удовольствием наблюдающему за тем, как идёт обыск. – Если что, все вопросы решайте с Кристиной. Она – полноправная хозяйка этого дома.

– За город не выезжайте и будьте на связи.

– Я всегда на связи, – забираю сумку и ухожу.

По пути к машине звоню Троицкому. Он обещал устроить одну встречу. Есть у меня желание переговорить с людьми со стороны, а не с аморфным следователем, которому поручили дело.

До больницы доезжаю за полчаса. Перед зданием замечаю две мужские фигуры. Захара и… Максима.

– Привет, Ариш, – Троицкий коротко обнимает меня и целует в лоб.

Киваю, а сама смотрю на Максима. Я настолько рада его видеть, что слёзы на глаза наворачиваются.

Парень подходит к нам, Захар отпускает меня, и я, забив на гордость, сама делаю шаг навстречу.

– Ты как? Держишься? – Громов привлекает меня к себе.

– Да, – утыкаюсь носом в сильную шею и зажмуриваюсь.

Я так сильно по нему скучала… И мне так важно, что он пришёл меня поддержать. По-дружески или как-то иначе, совсем не имеет значения. Иногда просто хочется, чтобы дорогой тебе человек был рядом. Его присутствие и объятия не дают упасть духом и отчаяться. Так происходит со мной. Не могу я позволить себе расклеиться. Не сейчас.

Максим по-прежнему обнимает мои плечи, и для меня это много значит. Даже слишком много, наверное.

– Спасибо, что пришёл.

Цепляюсь за его руку, и какое-то время мы молча смотрим друг другу в глаза.

– Паша и Саша уже подъезжают. Думаешь… пообщаться с ними – хорошая идея? – осторожно интересуется Захар.

– Я хочу посоветоваться. Мне нужен этот разговор.

– Ну смотри сама…

Троицкому такой расклад явно не по душе, но я всё равно намерена поговорить с ребятами.

– К Виктору Сергеевичу пока не пускают.

– Знаю, – сердце болезненно ноет. – Он очень слаб.

– Главное, что твой отец пришёл в себя, – успокаивает меня Максим. – Чуть позже, думаю, тебе позволят с ним увидеться.

– Надеюсь...

– Ты с Марго связалась? – Захар смотрит на дорогу.

– Да. Она страшно разволновалась, давление поднялось. Вылетают первым рейсом.

– А что там случилось у вас в ресторане? Женя сказала, что из сейфа исчезли деньги?

Вот чёрт… Зачем же ты, Максим, спросил об этом сейчас?

– Тебя обокрали? – Троицкий вопросительно вскидывает бровь, и сразу замечает мою реакцию. – Арина…

– Самойлова приходила, – признаюсь нехотя. Уж лучше сразу.

– На хера?

– Да как обычно. Денег попросить. Я не дала…

Наши взгляды пересекаются.