Её Высочество (СИ)

— Хватит… А то я так сознание потеряю… — выдохнула она и скинула с себя плед. Еще недавно Марселина мерзла от принесенной дождем прохлады — теперь же ей было жарко даже в собственной коже.

Ключицы и плечи покраснели, и Марселина взглянула на Камило исподлобья. Томный, полный загадок взгляд изучил лицо напротив, и губы соединились во влажном, страстном поцелуе. Марселина запускала пальцы в шоколадные кудри, стискивала их на затылке и, не узнавая саму себя, тянулась ближе, выгибалась, касаясь распаленной кожей чужого тела. Камило спустился рукой к ногам Марселины и чуть раздвинул их, оглаживая внутреннюю сторону бедра. Марселина поджала губы и проглотила похотливый стон, и почему-то от вида, как она сдерживалась, Камило завелся сильнее, чем если бы слышал ее стоны напрямую. Ладонь, дразнясь, подобралась к влажной складке и осторожно надавила. Марселина зажмурилась, пытаясь свыкнуться с новыми ощущениями, и спустя пару секунд покачала головой.

— М-м… Может, я лучше сама?.. — она переплела их пальцы, и Камило кивнул.

Да, так действительно будет лучше и правильнее.

Они легли рядом, соприкасаясь плечами. Марселина быстро облизала пальцы и положила их между ног, и Камило не смог оторвать от нее возбужденного взгляда. Он смотрел на то, как она ритмично ласкала клитор, как грудь часто поднималась-опускалась от неровного дыхания, как губы пропускали редкие тихие стоны. От этого его собственная рука начала двигаться быстрее, и одинокий домик на дереве наполнился томными вздохами.

На теле Марселины выступили крупицы пота, и она запахла так сладко, что Камило захотелось прижаться к ней максимально близко, впитать в себя ее тепло, слиться с ней в одно целое. Свободной рукой Марселина сильнее сжала руку Камило, и брови ее напряженно сошлись в центре. Выгнувшись в пояснице, она приоткрыла губы и беззвучно выдохнула. Пальцы на ногах пробило мелкой дрожью. Камило она вдруг показалась до безумия красивой, и он закрыл глаза, носом утыкаясь ей в плечо.

— Я люблю тебя… — прошептал Камило и не заметил, что Марселина к тому моменту уже расслабилась, выровняв дыхание и переложив руку на грудь. Камило жался ближе, зарывался носом в темные волосы, и лишь спустя какое-то время додумался спросить:

— Ты что… Уже все?

— Ну… Да, — ответила Марселина, пожав плечами.

Рука Камило остановилась.

— А почему не сказала?.. — он перевалился на спину и стыдливо опустил взгляд: нить смазки тянулась от налитой кровью головки и капала на живот.

— А надо было?.. — помялась Марселина, и Камило одарил ее самую малость обиженным взглядом. — В следующий раз дам знать… — она положила ладонь ему на грудь и, подавшись вперед, оставила на щеке долгий поцелуй. Камило к тому моменту вновь нарастил темп рукой и ухватился пальцами за матрас.

— И… Что ты там говорил?.. — кокетливо протянула Марселина, убирая спавшие на лицо кудри и наблюдая за подрагиванием густых ресниц.

— Что я говорил?.. — плечо Камило напряглось от набранной скорости, и Марселина коснулась плотных мышц. — Что ты… Не сказала?..

— Нет, до этого, — она старалась не смотреть вниз, однако пошлое хлюпанье привлекало ее внимание, заставляя обращать на член Камило любопытные взгляды.

— Не… Не помню… — Камило рвано выдохнул.

Марселина легла щекой на худое плечо. Страх и смущение полностью отступили. Прикусив краешек губы, она уткнулась носом в шею Камило и прошептала:

— Я тоже тебя люблю…

Камило вздрогнул всем телом, и горячие капли брызнули на живот, задевая и локоть Марселины. В следующую секунду она ощутила, как запульсировала артерия под ухом, и подняла голову. Камило еще некоторое время лежал, жадно глотая ртом воздух, после чего взглянул на Марселину: в ее глазах читались гордость и что-то очень трепетное, нежное, отчего Камило захотелось ее обнять так сильно, что кости, скорее всего, треснули бы.

— Ты… Меня любишь?.. — переспросил он, точно не верил и думал, что ему эти слова почудились от вспышки оргазма.

— А ты меня что, уже нет? — Марселина улыбнулась.

— Нет… Ой, в смысле, люблю, просто… О-ох… — Камило смущенно отвернулся. Марселина рассмеялась и навалилась на него сверху. — Мы это сделали, да?..

— В некотором роде.

— Знаешь… — Камило привстал на локтях. — Мне так даже больше понравилось…

«Это» даже отдаленно не было похоже на то, чем они оба грезили, раздеваясь и представая друг перед другом совершенно беззащитными. Но это все еще было интимно, ценно, и именно с этого начался их путь к простой, но лишь горьким опытом познаваемой истине: секс — наибольшее, что друг другу могут дать чужие люди, и наименьшее, что друг другу могут дать люди любящие.

Дождь постепенно стихал.