Её Высочество (СИ)

Марселина сглотнула. Она никак не ожидала, что разденется первой, но слово свое сдержала. Привстав, запустила руки под ткань и стянула с себя панталоны. Откинув их в сторону ногой, Марселина пригладила платье на коленях и невозмутимо взглянула на Камило: его щеки вспыхнули алым, а сам он приоткрыл губы и как-то неровно задышал. Игра полностью вылетела у него из головы, и перед глазами стоял лишь образ Марселины, которая под платьем была полностью голая.

Гром прогремел прямо над домиком. Вздрогнув, Камило и Марселина взглянули на дверной проем: в следующую секунду вид на лес оказался размыт косой стеной дождя. Синхронно двинувшись к выходу, они выставили вперед руки и поймали ладонями прохладные капли. Их лица были так близко, что Камило почувствовал на себе еле слышное дыхание Марселины. Повернув голову, он облизнул губы и заглянул в ее серые глаза.

Марселина смутилась от столь пристального взгляда и отползла назад, придерживая платье. От осознания, что под ним у нее больше ничего не было, сердце активнее забилось в груди. Камило, точно переняв ее настроение, двинулся обратно, но карты не взял и, казалось, напрочь о них позабыл.

Марселина вжалась лопатками в стенку домика и шумно задышала носом. Ее невинный вид пробудил в Камило странный голод, и он уже наклонился вперед, чтобы поцеловать Марселину, но в последний момент остановился.

— Если ты не хочешь… — прошептал Камило, и его голос был едва различим за шумом дождя. — …Мы не будем…

Он помнил, что в прошлый раз Марселине стало больно, и не хотел причинять боль повторно, но зачем тогда нужен был весь этот фарс с игрой в карты на раздевание?.. Точно прочитав немой вопрос в его глазах, Марселина отпрянула от стены и притянула нескладное тело Камило к себе за плечи. Камило обхватил ее руками и повалил на матрас.

Марселина хотела, чтобы в этот раз все было по-другому. Наведя некоторые теоретические справки, она морально подготовилась к их второму «первому разу» и взяла все в свои руки.

Камило целовался возбужденно, жадно. Пальцы суетливо нашли край платья Марселины и потянули вверх, но та перехватила его руки. Положив их себе на талию, она согнула одну ногу в колене и закинула ее Камило на бедро, отчего тот рвано выдохнул через поцелуй.

— Не торопись… — мягкий шепот Марселины одурманил Камило, и он перелег на бок, прижимая Марселину к груди.

Марселина разорвала поцелуй и, привстав на локтях, посмотрела Камило в глаза. Зрачки расширились, и взгляд так и кричал: «Я весь твой». Еле сдержав улыбку, Марселина поднялась и села Камило на бедра. Тот огладил талию и стиснул пальцами ткань платья. Марселина смотрела на него сверху-вниз, на то, как жадно надувались легкие в попытке выровнять дыхание, и в животе стянулся тугой узел от мысли о том, что кто-то настолько сильно ее хочет.

Камило почувствовал на животе влагу и перевел взгляд на подрагивавшие бедра Марселины — та, подцепив пальцами подол платья, потянула его вверх и сняла через голову. Волосы растрепались и спали на лицо, и от этого зрелища Камило чуть не поперхнулся. Член призывно затвердел. Марселина расстегнула пуговицу на льняных штанах и приспустила их до колен. Камило нетерпеливо стянул штаны вместе с трусами, и теперь их полностью обнаженные тела касались друг друга везде, каждым сантиметром кожи. Марселина склонилась над его просящим лицом и коснулась кончиками пальцев вспотевшего виска. Камило не выдержал и впился в ее губы, прикусывая их и оттягивая зубами.

Марселина легла на живот Камило, и тот хрипло простонал, ощутив, как упругая грудь уперлась ему в грудную клетку. Ладони скользнули по спине, нащупали позвонки и спустились ниже, к ягодицам. Марселина смущенно ахнула, когда Камило сжал ладонью мягкую кожу. Отряхнув от набухших губ, она слизала нить слюны и выпрямилась. Камило смотрел на нее завороженно, влюбленно, и этот взгляд отчасти успокоил Марселину и помог унять дрожь в коленях. Сместившись чуть ниже, она привстала и нашла рукой твердый член. Раскрыв крайнюю плоть, Марселина случайно задела ее ногтем, и Камило сдавленно прошипел себе под нос.

— Ой, извини… — голос Марселины дрогнул, но Камило покачал головой и, дождавшись, когда боль отступит, самостоятельно провел ладонью по всей длине, собирая пальцами бисеринки смазки.

Марселина пристроилась сверху, одной рукой упершись в матрас, другой — направив влажную головку внутрь себя. Голова разболелась от напряжения, и Марселина дышала громко, надрывисто, как после долгого бега. Дрожа всем телом, она начала медленно опускаться. Почувствовав знакомую режущую боль, будто внутрь проникало что-то острое, она замерла.

— Лина… — шепотом позвал ее Камило, но она не отреагировала.