Её звали Никто

— Каплан, скройся отсюда! — похоже, и у сурового Серёги начали сдавать нервы. Игорь как мышь выскочил за дверь. — Советчиков — пруд пруди, а когда что-то сделать нужно, никого не дождёшься! Гордеев, живой ещё?

— Живой, — ответил в подушку Толик. Я мысленно усмехнулся: «Неужели эта беззаботная махина может так расстраиваться из-за ерунды?».

— Подымайся давай, задохнёшься ведь.

Неохотно Гордеев поднялся и сел на кровать. Я увидел его красные глаза и опухший нос. Мою голову посетила страшная мысль, которую я боялся озвучить вслух. Между тем Толик заговорил сам, голос его был хриплым и слабым.

— Я сам во всём виноват. Если бы смог скрыть свой страх, может, нас бы и не поймали. А так и вас подвёл, ещё и от матери дома влетит.

— Если забрали, значит так было нужно, — рассудил Серёга и присел на кровать к Толику. — Никого не слушай и вообще забудь про эти бутылки, будто их и не было. Нам пора в холл, а то, по звукам там, кажется, все уже собрались. Надеюсь, нас будет ждать не слишком жестокая казнь от Василисы, но, если что, мы с Лёхой тебя не бросим. Так ведь?

— Разумеется, — улыбнулся я и открыл дверь, — вперёд, мужчины, встретим смерть свою достойно.

9 глава

В холле на больших диванах уже сидели мои одноклассники и Елена Васильевна. Удальцова не было, и это меня немного обрадовало. Классная руководительница была в хорошем расположении духа. Не похоже было, что ей сообщили, будто её ученики привезли на базу три литра водки и вина.

— Садитесь, мальчики, — спокойным голосом проговорила она, что меня окончательно успокоило. Похоже, Пётр Андреевич ещё не рассказал ей о случившемся. Мы сели со всеми и приготовились слушать. — Сейчас ещё только двенадцать часов, поэтому часа два можете спокойно отдыхать, или поиграть на улице. Только не уходите с территории. В два часа собираемся в столовой на обед, мы с девочками что-нибудь приготовим. После обеда до четырёх часов опять можете быть свободны, мальчики могут сходить в лес за дровами, чтобы вечером можно было у костра посидеть. Шашлыки пожарим в шесть часов, пока ещё совсем не стемнело. Жарить будем на берегу озера, так что дрова носите сразу туда. Отбой будет в десять вечера. Если увижу, что ночью кто-то шляется по корпусу — вызываю с утра автобус и едем домой. Всем всё понятно? Вот и замечательно, можете быть свободными.

Елена Васильевна не стала смущать нас своим присутствием и пошла к себе в комнату, а мы остались в холле.

— Ну что, у кого в комнате собираться будем? — рассматривая своё отражение в зеркале, спросила Диана. — Вы же не собираетесь в десять спать лечь?

— Тут два варианта, — начал рассуждать Серёга, — либо в нашу комнату, либо в Катькину, потому что остальные живут по четверо. Решайте сами.

— Эй, а меня спрашивать не нужно? — возмутилась Катя и надула губы. — Может, я не хочу, чтобы в нашей комнате весь класс синячил.

— А никто и не будет, тётю Зину всё равно забрали, — довольно сообщил Игорь и начал наслаждаться возмущённым воем одноклассников.

— Как так получилось, Серёжа? — было видно, что Маша очень расстроилась. — Я думала, ты проконтролируешь, чтобы вас не поймали. Нас же из-за вашей выходки могут всех сейчас домой отправить.

— Если бы они могли, уже давно бы отправили, — проворчал Шувалов. — Да и причём тут вы? Поймали нас, значит и наказывать тоже будут нас. Короче, не хочу об этом. Раз мы проштрафились, приглашаю всех в нашу комнату после отбоя. Поиграем во что-нибудь, анекдоты потравим, короче, придумаем что-нибудь.

Одноклассники восприняли новый план действий достаточно неплохо. Я думал, что на Толика в первую же минуту набросятся все и изобьют его до полусмерти. Класс стал понемногу расходиться. Серёга, чтобы хоть как-то развеселить и отвлечь Толика повёл парней в спортзал поиграть в волейбол. Он и меня звал, но что-то мне совсем не хотелось играть. Маша с подружками убежала в комнату, Катя с Юлей тоже ушли к себе. В холле остались я и Вероника. Мы сидели молча и друг на друга почти не смотрели.

— Почему ты поехала с нами? — наконец, спросил я её.

— Когда Елена Васильевна уговорила дядю поехать, он не захотел оставлять меня дома одну.

— Одну? Ты разве с Петром Андреевичем живёшь? А где же твои родители?

— Они очень много работают, постоянно в командировках, я их почти не вижу, поэтому и живу с дядей.

Я кивнул головой и задумался. Мне захотелось узнать о Веронике как можно больше. Странный интерес к её личности не давал мне покоя.

— Я думала, ты будешь рад меня видеть, — неожиданно проговорила она и улыбнулась.

— Я рад, правда рад. Как тебе живётся в комнате с девочками? — я очень спешно перевёл тему разговора в более нейтральное русло. После того случая в день рождения Яны, я боялся заговаривать с Вероникой о наших взаимоотношениях.

— Я думала, будет хуже, — честно призналась она, — хорошо, что они вообще согласились меня пустить к себе. Со мной они не разговаривают, но я к этому давно привыкла, так что всё в порядке.