Екаб Петерс

Он не смог решиться перейти Рубикон, как советовал ему Петерс, хотя это «вовсе не было бессмысленным», как признавался Локкарт. Когда вдруг представилась возможность свободно распорядиться собою, свободно ответить на предложение Петерса, он потерял волю. Превратное понимание свободы стало для Локкарта его оковами.

Сохранились записи Петерса, сделанные по живым следам. О Локкарте: «…в частных разговорах он производил впечатление жалкого человека… Как жалкий карьерист, он вроде осла стоял между двумя стогами сена, с одной стороны — английский и мировой империализм, в долговечности которого он сомневался, с другой стороны — растущий новый мир. И каждый раз, когда ему говорили об этом растущем новом мире, о его победах и о ненормальном его, Локкарта, положении в том мире, которому он служит, Локкарт брался за перо, чтобы говорить всю правду. Проходило несколько минут, и снова бедный осел кидался к другой куче сена и бросал перо».

Локкарт был выслан, как были высланы Гренар и Вертимон. В ответ — согласие правительства Великобритании освободить из тюрьмы в Лондоне Литвинова. Перед тем как покинуть страну, Локкарт написал властям специальное письмо с благодарностью относительно своего почти почетного содержания под арестом, указав в нем, что ему, представителю Англии в России, не на что жаловаться. Он взял с собой все свои записи, свой «тюремный дневник».

Суд по делу Локкарта и его сообщников подробно разобрался во всех обстоятельствах. Пять дней (с 28 ноября по 3 декабря 1918 года) шли заседания, были вызваны многие свидетели, в том числе Э. Берзинь, Е. Петерс, которые «твердо и определенно подтвердили» преступные деяния дипломатов, попытки подкупа (Берзинь сказал, что он три раза, получив суммы, относил их Петерсу).

Трибунал «признал установленную судебным следствием преступную деятельность дипломатических агентов империалистических правительств англо-франко-американской коалиции, пытавшейся при пособничестве представителей русских буржуазных контрреволюционных сил путем организации тайной агентуры для получения сведений политического и военного характера, подкупа и дезорганизации частей Красной Армии, взрыва железнодорожных мостов, поджогов продовольственных складов и, наконец, свержения рабоче-крестьянской власти и убийства из-за угла вождей трудовых масс нанести смертельный удар не только русской, но и международной социалистической революции». В приговоре указывалось, что действия западных дипломатов были «циничным нарушением элементарных требований международного права и использованием в преступных целях права экстерриториальности». Подтвердилось существование преступного союза внутренних и внешних сил, сплотившихся в борьбе с Советской Россией. «Мы видели, как десятки тысяч офицерства, помещичьего элемента шли на какие угодно преступления, заключали договоры о взрыве мостов с агентами империалистических иностранных держав» — так об этом говорил Ленин.

Локкарт, Гренар, Рейли и Вертимон были объявлены врагами трудящихся, стоящими вне закона РСФСР, при первом обнаружении в пределах России они подлежали расстрелу. К расстрелу был приговорен шпион Каламатиано. Рейли удалось до суда скрыться (с документом на имя антиквара Георгия Бергмана он добрался до Лондона). Перевел дух, бросился к своим книгам из личной коллекции воспоминаний о Наполеоне. Рейли еще надеялся на реванш, искал вдохновения…

К суду был привлечен и иностранец под фамилией Камбер-Хиггс; суд не смог выявить с полной определенностью его вину. Это имя скрывало совсем другого человека, не того, за кого тот себя выдавал. Под этой личиной предстал агент разведывательного отдела британского военного министерства. Работал он настолько тонко, что стал при царе «другом» России, кавалером российских наград — ордена Св. Владимира 3-й степени, потом Св. Анны 2-й степени и еще Св. Станислава 2-й степени. После Октября он перебрался в Москву… Что он делал в Москве? Об этом почти никто ничего не знал…

Если верить исследованиям англичанина Э. К. Брауна, то этот разведчик «в 1918 году являлся одним из тех секретных британских агентов, которые были замешаны в попытке убить Ленина, чуть было не увенчавшейся успехом». Сам агент в своих мемуарах в 1932 году написал: «Я ежедневно встречался с Рейли, и он информировал меня о своих действиях и планах свержения большевиков путем государственного переворота». Особо секретный агент, по его же более позднему заявлению, должен был якобы полностью гарантировать осуществление плана Рейли. «Если бы с Рейли случилось что-нибудь, то я должен был продолжать его дело», — написал он в мемуарах. С Рейли действительно «случилось», и он бежал. Агент продолжал: «Этот удар не постиг мою организацию, потому что мы с Рейли работали в абсолютно непроницаемых отсеках и у нас были разные организации». Камбер-Хиггса суд оправдал, и он уже под настоящим именем — Джордж Хилл — отправился, как он после хвастался, «продолжать дело» Рейли.