Екаб Петерс

Свердлов говорил в те дни так: «Революция в своем развитии… вынуждает нас к целому ряду таких актов, к которым в период мирного развития, в эпоху спокойного, органического развития мы бы никогда не стали прибегать».

Борисова суд приговорил к расстрелу. Суд сделал оговорку: осужденный имеет право обратиться во ВЦИК о смягчении приговора. «Апелляции», обращение «наверх» в практике того времени были явлением не редким и не безрезультатным. Эти возможности были предоставлены и Борисову.

ПЕТРОГРАД. БЕЛЫЕ НОЧИ ЧРЕЗВЫЧАЙНОГО КОМИССАРА

Создается штаб по борьбе с контрреволюцией в Москве. Во главе его по предложению Дзержинского ставят Петерса. Еще не высохли чернила написанного постановления, как обстановка резко изменилась. Петерс убыл в Петроград с высокими полномочиями…

В Питере он явился в чекистский «офис» к подтянутому Комарову, возглавлявшему Особый отдел военного округа, затем был на Гороховой, у председателя Петрочека Медведя. Посвятил их в наказы и наставления, которые получил в Москве. Медведь выглядел очень утомленно, был неприветлив, говорил неохотно. Петерса он не очень слушал, они заговорили на высоких тонах. За давностью лет подробности столь неуместного конфликта стерлись. Но конфликт был не мимолетным, иначе бы Петерс не доложил: «В ЦК РКП(б-ов). Первое время я хотел это (намеченные меры. — В. Ш.) провести через местную ЧК. Я обращался несколько раз к председателю ЧК тов. Медведю с предложением это сделать, но кроме разговоров ничего больше не получилось. Потом я решил…»

После такого «приема» Петерс расположился со своими людьми не в доме Петрочека, а напротив, в домах № 6 и 7, к которым потом добавился на соседней улице дом № 19, для сбора сдаваемого и конфискованного оружия. Кроме того, ему отдельно дали прямой провод с Москвой — каждое утро в девять Дзержинский ждал лично от Петерса сообщений о положении в Петрограде.

Пришлось брать все в свои руки. Лучшее ли это было решение, Петерс в тот момент сказать не мог. Он не терпел, когда видел, что дело могло утонуть в высоких словах, в призывах к ответственности, в клятвах коммунизму и мировой революции…

Над Балтикой и городом переваливались низкие огрузневшие тучи, в их разрывах прорывалось, металось солнце. Моросил дождь, частый и холодный, словно и не началось лето. Свинцовая тяжесть прижимает горизонт к морю, за глыбой воды — «союзный флот»: английская эскадра под командованием адмирала Коуэна. Над Петроградом нависла угроза — наступают белогвардейские войска Юденича и Родзянко, их поддерживают белофинны и белоэстонцы. Широко разветвленный белогвардейский «Национальный центр» тайно принимает гонцов от Колчака и Юденича. Он готов выступить, как только в фортах подымутся мятежи против большевистских комиссаров, корабли Коуэна приблизятся к берегу, а Юденич подступит к самому городу.

В Петрограде с особыми полномочиями ЦК и Совета Обороны находится И. В. Сталин. 3 июня В. И. Ленин отправляет ему телеграмму: «Петерс должен остаться в Питере по решению ЦК…»

Потом уже Петерс напишет в своем отчете в Центральный Комитет партии: «После моего приезда в Петроград с мандатом от Совета Обороны Республики, что я являюсь чрезвычайным комиссаром г. Петрограда и прифронтовой полосы по очистке от контрреволюционных банд, я по предложению Комитета Обороны согласился вступить в официальную должность Начальника Внутренней Обороны г. Петрограда[33].

Вступая на эту должность, я первым долгом счел нужным обеспечить тыл от выступлений контрреволюционных, провокаторских и погромных банд.

Фронт в это время находился не очень далеко от Петрограда, и нужно было самым срочным образом взяться за намеченную работу, тем более что положение в Петрограде, как в Кронштадте, так и на других фортах, было слишком неопределенно.

Первым долгом я счел необходимым…»

Его адъютант, телеграфисты, порученцы кладут Петерсу на стол все новые справки о положении. Он читает эти нелегкие бумаги, многие перечитывает, лицо суровеет, а складка меж бровей становится все глубже. Наиболее важное тут же передает заместителю Н. М. Анцеловичу.

В наброшенной на плечи кожанке, плотно натянутой кожаной фуражке выезжает в город, который очень изменился. После Октября, в семнадцатом, улицы были полны людей. Ныне в центре редкие прохожие. Город голодает. Вместо хлеба часто выдают овес. Извозчиков почти нет: съедены лошади. Часами ни одного трамвая. Зловещая, кричащая пустота… Машину Петерса ночью останавливают на заставах, требуют пропуск — в городе осадное положение. Люди бдительны, но это не успокаивает: положение слишком серьезно. Петерс возвращается в свой кабинет. Порученец вносит телеграммы, полученные в последние часы: приказы, требования, предупреждения, одно строже другого…

Постановлением ЦК РКП (б) Питерский фронт объявлен «одним из самых важных фронтов Республики. Советская Россия не может отдать Петроград даже на самое короткое время». Поверх всех бумаг сложенная газета (от 31 мая 1919 года):

«Берегитесь шпионов!

Смерть шпионам!

…Все должны быть на посту.