Ёкай

Имя Сони вообще-то не имело полного варианта, она и в паспорте значилась Соней, но девушке неудобно было второй раз подряд поправлять доктора, поэтому она промолчала. Послушавшись приглашающего жеста, уселась на низенький скользкий стульчик возле стола и замерла, ожидая вопросов.

Врач, бодро щёлкая мышкой, что-то бормотал себе под нос.

– Так, так… – расслышала Соня. – Ага… Нарушения сна… Эпилепсия не подтвердилась… Хм, м-хм…

Девушка поёжилась, слушая диагнозы, знакомые до неприятного зуда в зубах и в дестве казавшиеся ей страшными заклинаниями. Не замечая её состояния, доктор ещё несколько секунд хмуро смотрел на экран, после чего развернулся на потёртом компьютерном кресле.

– Итак, слушаю вас. На что жалуемся?

Соня не жаловалась.

– Мне планово на осмотр нужно, сотрясение мозга было два месяца назад. А в нашей поликлинике врач заболела, поэтому я к вам.

– Ага… – невролог пожевал губами. – А где живёте?

– В Ясенево.

– Ого! Так, следим за молоточком. И что же вы, из Ясенево… Встаём прямо, ноги вместе, глазки закрываем, руки вперёд и приседаем. Из Ясенево аж на Тульскую к нам поехали? Да ещё пешком… Очень хорошо, ещё раз.

Соня послушно присела ещё раз.

– Я там снимаю. А прописана у папы, в соседнем районе. Вот по прописке и…

– Понял вас. Не открываем глазки, касаемся носа средним пальцем руки. Ага. Ну, понятно. Очень хорошо. Садитесь.

Девушка села, чувствуя себя слегка растерянной и голой после экспресс-осмотра, перемежаемого болтовнёй. На коже появился неприятный зуд, и она тайком почесала запястья. Невропатолог быстро строчил что-то на клавиатуре, уже напевая себе под нос.

– Головные боли не мучают? Головокружения?

Соня покачала головой:

– Нет, ничего такого нет.

– Значит, – врач дежурно улыбнулся. – Всё у вас будет хорошо. Да и уже хорошо. Никаких поводов беспокоиться я не вижу. Через месяц можете зайти к моей коллеге в своей поликлинике, но это если будете волноваться. Пока могу сказать, что восстановились вы неплохо. Даже отлично восстановились. Как новенькая!

– Хорошо, спасибо!

Соня улыбнулась, обрадованная, во-первых, словами доктора, а во-вторых тем, что приём закончился быстро. Она уже положила ладонь на дверь кабинета, когда врач неожиданно её окликнул:

– София!

– Да?

Мужчина прикусил губу и поболтал в воздухе карандашом.

– Простите, я в записи вашего врача заглянул. Она у вас там кое-какие вещи перечислила, которые могут привести к осложнениям. Я хотел узнать…

Он неопределённо помахал в воздухе рукой.

– Это… – Соня прикусила губу, но быстро продолжила: – Это детское в основном. У меня были в детстве проблемы. Бессонница, га… – девушка сглотнула. – Галлюцинации.

– Ясно, – врач кивнул, не изменившись в лице. – Сейчас с этим всё хорошо?

Соня вспомнила старуху перед поликлиникой, и как она приняла чёрную сгорбленную фигуру за мертвеца. Вспомнила гниль, расцвечивающую бледную дряблую кожу.

– Да, всё хорошо. Всё давно уже прошло.

– Тогда проблем нет! – сказал врач чуть громче, чем следовало, и продолжил беззаботным тоном: – Просто решил спросить на всякий случай. Ну, понимаете.

– Да-да. Спасибо, всё хорошо.

Соня потопталась на месте, размышляя, уходить ей или нет, и доктор пришёл на помощь:

– Как выйдете, позовите следующего, пожалуйста.

Спускаясь вниз по щербатой старой лестнице, удивительным образом избежавшей панельно-пластикового ремонта, и принимая лёгкую ветровку из рук пожилой гардеробщицы, Соня начала повторять незамысловатый мотивчик, напетый неврологом. Напряжение, возникшее после встречи с Екатериной Меркуловной, постепенно отпускало. Она даже обругала саму себя за излишнюю эмоциональность. Подумаешь, встретила человека из прошлого! А чего ещё ждать в районе, где прожила всё детство? И потом, её эта встреча н к чему не обязывает. Можно вообще выкинуть бабку из головы и поехать домой, в кафе с подружками, да куда угодно. Она даже достала из кармана телефон, намереваясь позвонить кому-нибудь из знакомых.

И запнулась о порожек на выходе из поликлиники. И застыла, стиснув изогнутую ручку в кулаке.

Старуха сидела там же. На той же лавочке. Даже не поменяла позу. Только повернула голову и таращилась на высокие двойные двери, словно ждала кого-то.

У Сони внутри что-то оборвалось и рухнуло ледяным в самый низ желудка, надавив на мочевой пузырь. Глядя на старую знакомую, даже уже зная, что та жива, она всё равно видела перед собой мертвеца. Совсем как детстве. И так же, как в детстве, ей захотелось рвануться назад, в относительную безопасность коридора, уткнуться лицом в угол и переждать, пока гниющее существо не уйдёт, утратив к ней интерес.

Но вместо этого она, решительно печатая шаг, спустилась с крыльца и подошла к старухе вплотную. Когда она заговорила, её голос почти не дрожал:

– Здравствуйте ещё раз, Екатерина Меркуловна! Чего же вы домой не пошли?

*