Екатерина Арагонская. Истинная королева

Когда Екатерина узнала, что принцесса идет на поправку, радость ее была беспредельна. Хотя было ясно, что теперь Мария уж точно не поселится поблизости от Кимболтона.

Глава 34 1535–1536 годы

Владения Екатерины сократились до двух комнат, а общество ее составляли только слуги. Порой она чувствовала себя полностью оторванной от окружающего мира. Здоровье Марии улучшилось, и теперь Екатерина наконец могла отдохнуть – она сидела у открытого окна в окружении своих дам, воздух был теплый, и от этого дышалось легче. Однако вскоре лето омрачилось такими ужасными событиями, что Екатерина снова исполнилась страха.

Три приора картезианского ордена и монах из аббатства Сион были казнены как изменники за отказ признать главенство короля над Церковью в Англии и выражение преданности папе.

«Они были исполнены радости, как женихи, идущие к алтарю, – сообщал Шапуи. – Их заставили надеть ризы и волокли, привязав к лошадям, по улицам Лондона, потом они были вздернуты на виселице и полузадушены. После чего их сняли и привели в чувство с помощью уксуса, чтобы они смогли ощутить весь ужас своего наказания». Шапуи не требовалось проговаривать, что это были за ужасы, Екатерина и сама знала, что обвиненному в предательстве грозила кастрация, потрошение и обезглавливание. Потом тела изменников разрубали на четыре части и выставляли на гейтхаусе[21] Лондонского моста или в другом месте как предостережение остальным.

Картезианцы приняли смерть храбро. «Люди ужаснулись при виде такой небывалой жестокости, – рассказывал Шапуи. – Они шепотом роптали и обвиняли Леди».

В июне еще десять картезианцев, обвиненных в измене, были прикованы цепями к столбам в стоячем положении и оставлены умирать от голода. Воистину настали темные времена, если король мог безнаказанно присуждать к смерти святых людей, посвятивших себя Богу. Если Генрих, понукаемый Анной, способен на такое, разве не решится он поступить так же с теми, кого любил? Ответ не заставил себя ждать. Шапуи написал:

Леди торжествует. Она устроила большой банкет для короля в своем особняке в Ханворте, где были показаны несколько смешных и смелых сценок. Ее главной целью было своими шалостями и забавами склонить короля к убийству епископа Фишера и сэра Томаса Мора. Два дня спустя епископа судили в Вестминстере и приговорили к смерти. Когда король узнал, что папа сделал Фишера кардиналом и собирается отправить в Лондон красную шапку, он взъярился: «Клянусь Небом, ему придется носить ее прямо на плечах, потому что к моменту ее доставки головы у него уже не будет!»

Екатерина оплакивала этого добродетельного и преданного ей человека, который был исполнен благородства и всегда оставался верным другом. Она истово молилась о даровании ему силы вынести муки. Она сокрушалась и о Генрихе – о том, каким он стал. Прежде он никогда не был таким жестоким и беспощадным.

Следующее письмо, доставленное Элизой из гостиницы «Солнце», содержало ужасные известия. Епископ Фишер был мертв. Генрих смягчил наказание и заменил приговор отсечением головы, после того как возникли народные протесты – люди были возмущены тем, что такой святой человек должен умереть как изменник. Епископ храбро принял смерть на Тауэр-Хилл. Его голова, эта ученая и мудрая голова, была насажена на кол на Лондонском мосту. Удивительно, но на ней не появлялось следов разложения, что люди считали верным признаком святости.

Это было не все. Еще трое монахов-картезианцев были казнены как изменники в Тайберне.

Екатерине казалось, она больше не вынесет. Узнав об этих кошмарных событиях, она снова слегла. Сообщения Шапуи убедили ее, что они с Марией находятся в большей опасности, чем когда бы то ни было, ведь они отказались приносить клятву, так же как картезианцы и Фишер.

Потом однажды утром она услышала топот копыт на дороге. За ним последовали звуки шагов и звяканье шпор на лестнице за ее дверью. Фрейлины собрались вокруг Екатерины, и она ощутила их внутренний трепет: они дрожали от страха вместе со своей госпожой. Прибыла депутация совета во главе с герцогом Норфолком.