Екатерина Великая. Портрет женщины

В конце мая 1748 года императрица Елизавета и двор посетили загородное поместье графа Разумовского, находившееся за пределами Санкт-Петербурга. Петра с Екатериной разместили в маленьком трехэтажном деревянном доме, стоявшем на холме. Их покои находились на третьем, верхнем, этаже и состояли из трех комнат; одна из них служила им спальней, другая – уборной для Петра, а в третьей спала мадам Крузе. На нижнем этаже расположились Чоглоковы и фрейлины Екатерины. В первую ночь дали бал, который продлился до шести утра, после чего все разошлись по комнатам. Примерно в восемь, пока все спали, сержант гвардии, стоявший на посту, услышал странный скрип. Он решил проверить фундамент дома и увидел, что большие каменные плиты, на которых держалось здание, вывалились из-под лежащих на них брусьев и покатились с холма. Он поспешил разбудить Чоглокова и рассказал ему о том, что фундамент начал разрушаться и нужно всех поднять. Чоглоков ринулся наверх и распахнул дверь комнаты, где спали Екатерина и Петр. Отодвинув полог их кровати, он закричал: «Скорее, поднимайтесь! Фундамент рушится!» Петр, только что спавший крепким сном, вскочил, бросился к двери и исчез. Екатерина сказала Чоглокову, что последует за ним. Одеваясь, она вспомнила, что мадам Крузе спала в соседней комнате, и поспешила разбудить ее. Половицы стали качаться – «как волны на море», – вспоминала Екатерина, – а затем последовал ужасающий грохот. Дом стал проседать и распадаться на части, Екатерина и мадам Крузе упали на пол. В этот момент появился сержант, который поднял Екатерину и понес ее к лестнице, уже полностью разрушенной. Посреди развалин сержант спустил Екатерину ближайшему человеку, находившемуся внизу, тот передал ее другому, стоявшему еще ниже, и так далее, пока она не оказалась на первом этаже, откуда ее вывели на луг. Там она встретила Петра и других людей, которые выбежали сами или их также вынесли из дома. Вскоре появилась и мадам Крузе, спасенная другим солдатом. Екатерина отделалась синяками и легким шоком, но трое слуг, спавших на кухне на первом этаже, погибли, когда обрушилась печь. Шестнадцать рабочих, ночевавших в подвале, были погребены под обломками.

Дом разрушился, поскольку был поспешно построен в начале зимы на промерзшей земле. Четыре известняковых блока служили фундаментом, на который укладывали деревянные брусья. С наступлением весны, когда началась оттепель, четыре каменных блока стали расползаться в разные стороны, и дом распался. Позже тем же днем императрица послала за Екатериной и Петром. Екатерина попросила наградить сержанта, который вынес ее из комнаты. Елизавета смерила ее долгим взглядом и поначалу ничего не ответила.

«Так как ей хотелось преуменьшить опасность, все старались не придавать этому событию особого значения, а некоторые даже не находили ничего опасного в этом; мой страх ей очень не понравился, и она рассердилась на меня; обер-егермейстер плакал и приходил в отчаяние; он говорил, что застрелится из пистолета; вероятно, ему в этом помешали, так как он ничего подобного не сделал, и на следующий день мы возвратились в Петербург».

После эпизода с обрушением дома Екатерина заметила, что императрица постоянно была недовольна ею. Однажды Екатерина вошла в комнату, где находились фрейлины императрицы. Чоглоковой еще не было, и одна из фрейлин прошептала Екатерине на ухо, что ее очернили в глазах императрицы. Через несколько дней во время обеда Елизавета обвинила ее в том, что она все больше и больше входит в долги, заявила, что все ее поступки были сумасбродными, и заметила, что хоть она и считала себя очень умной, никто не разделял ее мнение, поскольку ее глупость являлась очевидной для всех.

Екатерина не захотела мириться с такой оценкой и, забыв о своем обычном почтительном отношении, парировала: