Екатерина Великая. Портрет женщины

В пасхальную субботу 1750 года Екатерина легла в постель в пять часов дня, чтобы встать к традиционной пасхальной службе, начинавшейся поздно вечером. Не успела она уснуть, как вбежал Петр и велел ей подняться и поесть свежих устриц, только что привезенных из Гольштейна. Для него это было двойным удовольствием: он любил устрицы, и они были присланы ему с родной земли. Екатерина знала, что если она не встанет, то обидит его, и это приведет к ссоре, поэтому поднялась и пошла вместе с ним. Она съела дюжину устриц и снова удалилась в постель, а Петр остался и продолжил поедать устрицы. Екатерина заметила, Петр был рад, что она попробовала немного и оставила большую часть для него. Незадолго до наступления полуночи Екатерина снова встала, оделась и отправилась на пасхальное богослужение, но во время долгой литургии у нее начались сильные колики в животе. Она вернулась в постель и провела два пасхальных дня, мучаясь от диареи, которую удалось побороть с помощью настойки ревеня. Петр не заболел.

Императрица также покинула службу с болями в животе. Ходили слухи, что причиной ее нездоровья была не еда, а волнение по поводу отношений с четырьмя мужчинами: одним из них был Алексей Разумовский, другим – Иван Шувалов, третьим – певчий по фамилии Каченевский и четвертым – молодой человек по фамилии Бекетов, только что произведенный в кадеты.

В отсутствие императрицы и двора князь Юсупов – сенатор и глава кадетского корпуса – организовал театр, в котором кадеты играли русские и французские пьесы. Актеры так плохо произносили свои реплики и так дурно исполняли роли, что пьесы невозможно было смотреть. Тем не менее по возвращении в Санкт-Петербург императрица приказала представить ко двору этих молодых людей. Для них были изготовлены костюмы ее любимых цветов, их расшили ее драгоценностями. Ни от кого при дворе не ускользнуло, что лучшие одежды и украшения достались главному актеру – красивому молодому человеку девятнадцати лет. За пределами театра он носил бриллиантовые пряжки, кольца, часы, а также элегантное кружево. Это и был Никита Бекетов.

Карьера Бекетова как актера, а также его служба в кадетском корпусе быстро закончилась. Граф Разумовский сделал его своим адъютантом, это назначение тут же поспособствовало возведению молодого кадета в армейский чин капитана. Двор сразу же сделал вывод, что, если Разумовский взял Бекетова под свою опеку, значит, он пытался тем самым нанести ответный удар новому фавориту императрицы, Ивану Шувалову. Никто при дворе не переживал так по поводу назначения Бекетова, как одна из фрейлин Екатерины, княгиня Анна Гагарина, которая была уже немолода и страстно мечтала выйти замуж. Она не была красавицей, но обладала умом и довольно большим состоянием. К сожалению, во второй раз ее выбор пал на человека, оказавшегося в непосредственной близости от императрицы. Первым был Иван Шувалов, который уже был готов жениться на княгине Гагариной, когда вмешалась императрица. Теперь, казалось, то же самое должно было произойти и с Бекетовым.

Придворные с нетерпением ожидали, кто же одержит победу: Шувалов или Бекетов. Сначала казалось, что удача на стороне Бекетова. Но затем, повинуясь капризу, он решил пригласить в свой дом мальчиков из хора императрицы, чьими голосами так восхищался. Бекетов проникся нежными чувствами к этим мальчикам, стал часто приглашать их и сочинял для них песни. Некоторые придворные, зная сильную неприязнь императрицы к проявлению нежных чувств между мужчинами, истолковали эти события в сексуальном плане. Бекетов, прогуливаясь по своему саду с мальчиками, даже не подозревал, в чем его обвиняли. Вскоре он слег с лихорадкой и в бреду признался в своей любви к Елизавете. Никто не знал, что и думать. Однако поправившись, Бекетов узнал о своем позоре. В скором времени его удалили от двора.

Несмотря на непростые отношения с Петром, Екатерина понимала, что ее положение в России полностью зависело от ее замужества, поэтому когда у него возникали затруднения, Екатерина старалась помочь ему. Петр не переставал думал о Гольштейне – доставшемся ему по наследству княжестве, правителем которого он был. Екатерина видела, что его любовь к родине была преувеличенной, даже безрассудной, однако она никогда не сомневалась в ее силе. В своих «Мемуарах» она писала: