Эхо

– Да. Она знала, что астероид столкнется с планетой. Все знали. С учетом этого и было рассчитано время полета. Но мы думали, что планета стерильна. Кавальеро толком не обследовал ее – был слишком занят. Чертовски занят. Не найдя никаких признаков электронной активности, он решил, что этого достаточно, хотя ни при каких обстоятельствах не должен был так поступать. – Корминов сглотнул слюну, изображая раскаяние и негодование одновременно. – И Рэчел повезла пассажиров посмотреть на удар астероида. Больше ничего не предполагалось; мы устраивали такие экскурсии при каждой возможности. А потом она увидела города. Но было уже слишком поздно: Рэчел не могла изменить курс астероида, не подвергнув пассажиров серьезной опасности. Действительно серьезной. По ее словам, она сомневалась, что корабль вообще уцелеет. Ей пришлось бы в буквальном смысле столкнуть эту чертову глыбу с ее траектории. – Он замолчал и беспомощно развел руками. – Первым ее долгом была забота о безопасности пассажиров.

Алекс молчал.

– С того дня, – продолжал Корминов, – с того мгновения Рэчел не находила себе места. Наверное, не было ночи, когда она спала бы спокойно. – Губы его дрогнули. – Думаете, я не знаю? Я делал для нее все, что мог. Но она была непреклонна. Постоянно винила себя. И так и не оправилась до конца. – Лицо его побледнело. – Я ни на чем не настаивал, не желая, чтобы правда вышла наружу. Это убило бы ее. А теперь вы хотите сделать всю историю достоянием общественности. Я надеялся, что вы просто откажетесь от своих намерений. Я не знал, что Таттл привез с собой какой-то артефакт, вообще не знал, пока вы не начали задавать вопросы. Прошу вас, Алекс, не надо. Если вы сейчас обо всем расскажете, станет только хуже. Вы погубите репутацию Рэчел и разрушите жизнь Кавальеро. Ему и так пришлось нелегко. – Он тяжело дышал. – Я вас щедро отблагодарю.

Алекс подошел к двери и открыл ее перед Корминовым.

– Уолтер, предлагаю вам выступить с заявлением, прежде чем этим займется пресса.

Я следила за тем, как Корминов, пошатываясь, идет по коридору к своему скиммеру. Остановившись, он оглянулся на дом, покачал головой, сел в машину и улетел.

– Знаешь, – сказала я, – а ведь мы так и не выяснили, где Сансет взял плиту.

– В общем, да. Но теперь уже не важно. – Алекс встал. – Пошли, Чейз. Сходим куда-нибудь и выпьем.

Эпилог

Восстановительные работы на Эхо III идут успешно. Кроме нашего поселка, сохранилось еще несколько отдаленных поселений в других частях планеты. Некоторые специалисты утверждают, что пройдут годы, прежде чем удастся найти всех. Во многих общинах теперь есть электричество: иногда его вырабатывают тепловые электростанции на дровах, но чаще ― солнечные батареи. Почти сразу же после обнародования нашего отчета начались массовые поставки продовольствия и расходных материалов. Болезни теперь в прошлом. Целая армия прибывших инженеров занимается строительством инфраструктуры.

Как оказалось, местные жители все-таки не люди – они имеют только сорок две хромосомы. Кроме того, у них не так высока частота пульса и сердцебиения, как у нас, – именно поэтому встревожился Сипа, впервые осмотрев Алекса.

Корминова обвинили в преступной халатности, но в числе жертв были названы лишь обитатели планеты. К несчастью, если дело касается убийств, закон подразумевает наказание лишь в том случае, когда жертвы – люди или ашиуры. Упоминаний о других разумных существах в нем не содержится. Сейчас, когда я пишу об этом, идут дебаты о расширении действия закона, но пока что не удается договориться, что понимать под «иными разумными существами». В конце концов дело закрыли.

«Край света» получил невероятную рекламу и теперь процветает.

Эхо III стала популярным туристическим направлением, несмотря на проблемы с увеличением веса, и в поселке теперь устраивают экскурсии по реке. Там появились отель и сувенирная лавка, приносящая неплохой доход. Ресторан при отеле называется «Иная пицца».

На орбите обнаружили брошенный звездолет, который, как впоследствии оказалось, принадлежал Петре Салиевой. Мы рассказали об этом Фенну, но он лишь пожал плечами и сказал, что никто не будет сильно скучать по ней.

Надпись на плите Таттла, как выяснилось, относится к культуре Эхо III четырехтысячелетней давности. Знаки ― это не буквы алфавита, а иероглифы, символизирующие жизненный цикл. Точное их происхождение неизвестно. Саму плиту тоже не нашли.

Корминову удалось связать свое имя с помощью, оказываемой планете, и приписать себе немало заслуг. Сейчас он пытается сделать политическую карьеру.

В прошлом году Окраину посетила делегация во главе с Турамом, и сейчас планируется еще один визит.

Мы побывали в поселке еще дважды. В первый раз Висенда извинилась перед нами, опасаясь, что мы могли неправильно понять ее и решить, будто она обвиняет меня и Алекса в наступлении Темных времен. Она также добавила, что ей очень нравится электрический свет.