Эхо чужих желаний

– Нет. Я редко ходила на танцы. Я ходила на танцы комитета, потому что должна была, как и все остальные, но я не заводила романов. Работала в магазине с утра до ночи, это было чертовски утомительно. Знаете, я ловлю себя на мысли, что извиняюсь перед Джози за то, что у меня нет романов в Дублине, а потом перед вами – за то, что у меня нет романов в Каслбее.

Дэвиду предстоял нелегкий год: сдача выпускных экзаменов. Он сказал Джеймсу, что хочет с головой погрузиться в учебу и воздержаться от любого общения. Джеймс оскорбился: он тоже заканчивал в этом году обучение и настаивал, что закон не менее свят, чем медицина. Неужели Дэвид не придет на танцы и не составит компанию другу? А ведь он пригласил на вечеринку богатую наследницу из Штатов, которую не смог заполучить летом.

Но Дэвид был полон решимости посвятить себя учебе.

В последние дни он встречал мало понимания со стороны Кэролайн. Летом в Каслбее она вечно пребывала в дурном настроении и ссорилась с матерью по любому поводу. Кэролайн не давала покоя смазливая девица по имени Сандра из Северной Ирландии, с которой Джерри Дойл демонстративно разгуливал по улицам. Кэролайн стала тоже носить рубашки поверх купальника и чуть не откусила голову собственной матери, когда миссис Нолан мягко посетовала, что дочь, похоже, забыла дома юбку.

– Тебе по-прежнему нравится Джерри? – раздраженно спросил Дэвид. – Я думал, ты переросла это увлечение.

– Оставь свой высокомерный тон, – огрызнулась Кэролайн. – Никто не сможет забыть Джерри Дойла. Он будет вечно сводить всех с ума.

Кэролайн сказала это так, словно изрекла очевидную истину, например, о том, что за днем следует ночь. Дэвид окончательно разозлился.

Может быть, он разучился обращаться с девушками. Вероятно, все дело в этом. Дэвид подолгу гулял с Бонсом по Фар-Клифф-роуд. Бонс был милым и простым. Он любил гулять, а еще ему нравилось, когда люди кидали вещи, которые он приносил обратно. Бонс представлял себе, что перед ним кролик, и радостно бросался в бесполезную погоню. Собачья жизнь казалась такой легкой. Бонс не страдал ни из-за чувства вины, ни из-за неуверенности в себе. Если он не получал то, что хотел, то ложился, тяжело дыша, и разевал пасть в глупой улыбке. Рано или поздно кто-нибудь выводил пса на прогулку, бросал ему палку или давал кость. Бонс не сидел по ночам с сигаретой в своей конуре, размышляя над тем, что ему делать, в отличие от Дэвида. Тот, правда, сидел в спальне, но это ничего не меняло.

Впервые в жизни лето в Каслбее не доставило Дэвиду радости. Он так отдалился от Кэролайн, что почти не испытывал удовольствия от общения с ней. Кажется, Кэролайн считала его унылым занудой, но и сама не знала, чего хочет от жизни. Она была неугомонной и нетерпеливой, не желала говорить о карьере и собственном будущем. По мнению Кэролайн, в этом не было смысла. Она получила степень магистра, но так и не смогла найти работу. Ей пришлось осваивать стенографию и машинопись, как тупице Джози Диллон из отеля, которая лезла к ней со своими советами.

«Просто замечательный курс финансовой грамотности!» – кривлялась Кэролайн, передразнивая акцент Джози.

Дэвиду всегда нравилась Джози: она была гораздо приятнее своих старших сестер. Дэвид помнил, что в детстве Джози была гадким утенком, но Кэролайн об этом даже не догадывалась. Он понимал, что девушка пытается помочь Кэролайн, потому что всерьез увлеклась ее братом. Это было очевидно. Как и то, что старания Джози напрасны.

Но главная проблема лета заключалась не в этом. Главная проблема поджидала Дэвида дома.

Мать радостно рассуждала о его возвращении в Каслбей, где он будет помогать отцу в его практике. Дэвид вспомнил, что точно так же мать рассказывала о том, как в детстве он помогал Нелли печь песочное печенье, а старому Мартину – ухаживать за садом. Молли не понимала, что ее сын стал довольно компетентным врачом, который почти прошел аттестацию. Квалифицированный врач не ходит по домам, он занимается медициной. Чтобы получить разрешение открыть практику, ему следовало пройти годичную стажировку в больнице; он хотел посвятить один год педиатрии и еще один год акушерству… Однако мать категорично заявила, что в этом нет никакой необходимости. Лучшая практика – это работа с пациентами, а его отцу пригодится любая помощь. Пэдди даже нанял на лето молодого врача, чтобы тот заменял его в смотровой. С туристами вечно что-то случалось, а мистеру Пауэру едва хватало времени на заботу о местных жителях…

Нелли рассказала Дэвиду о выкидышах и двух младенцах, умерших в утробе его матери. Благодаря непрошеным откровениям людей вроде миссис Конуэй и мисс Маккормак Дэвид знал, как сильно им дорожили родители. Он родился живым и в срок, вырос красивым и сильным. Почти выучился на врача. Мечта, ставшая явью, по словам очевидцев. Порой Дэвида охватывало раздражение, и тогда он задавался вопросом, как вырваться из чужой мечты и осуществить свою собственную.