Эхо чужих желаний

– Конечно. Оладьи – это прекрасно, но у Лиффи мокрый подгузник.

– Я подойду к ней через минуту.

– Клэр, она уже давно лежит мокрая.

– Ясно.

– Не надо, я сам все сделаю, так будет быстрее, – отрезал Дэвид.

– Хорошо.

Клэр снова уткнулась в кулинарную книгу.

Клэр рано легла спать, поэтому, когда Лиффи проснулась, она должна была выспаться. Но ребенок все плакал и плакал, а Клэр неподвижно лежала в постели.

Дэвид встал. Он покормил и переодел малышку, но она не успокаивалась. Он долго ходил с ней взад-вперед, и в конце концов она заснула.

Примерно за десять минут до того, как он собрался вставать, Лиффи снова подала голос.

Дэвид легонько потыкал Клэр пальцем.

– Милая, подойдешь к ребенку? Я хочу поспать еще несколько минут.

Клэр спустила ноги с кровати и накинула шерстяной халат поверх длинной ночной рубашки. Она взяла Лиффи на руки, пробормотала несколько слов, чтобы утешить малышку, и отнесла ее вниз.

Когда Дэвид умылся, побрился и спустился к завтраку, Клэр сидела за столом и спала. Чайник на плите свистел и плевался кипятком, а Лиффи кричала из своей колыбельки.

В то утро Дэвид сбивчиво описал отцу состояние жены и признался, что, по его мнению, Клэр страдает от послеродовой депрессии.

Доктор Пауэр ответил, что не стоит торопиться с выводами, ставить диагнозы и вешать ярлыки. Клэр немного подавлена. Ее жизнь резко изменилась и стала менее насыщенной, чем в прошлом году. Не следует забывать, что девочка так и не получила диплом. С этим трудно смириться, а для маленькой девочки, которая сражалась, как тигрица, чтобы попасть в колледж, это тем более тяжкое испытание.

Дэвид возразил, что дело не только в этом. Он не мог даже просто поговорить с Клэр, чтобы во всем разобраться. Она постоянно испытывала сильную физическую усталость, ее клонило в сон, и, не растеряв любви к Лиффи, она, похоже, утратила к дочери интерес.

Дэвид был бледен, от бессонных ночей под его глазами залегли темные тени. Пэдди остро сочувствовал сыну.

– Вам все же следует попробовать другие способы, прежде чем говорить о лечении, обращении в больницу или к другому врачу.

– Я не хочу ни к кому обращаться, почему нельзя просто назначить ей тофранил? Разве это не облегчит ее состояние через месяц или два? Папа, мы бы поступили так с любым другим пациентом. Почему это не подходит для Клэр?

– Потому что у ее состояния может быть множество других причин. Возможно, она страдает от одиночества или неуверенности в себе. Может быть, она чувствует себя ущербной из-за Молли. Поговори с ней. Объясни ей, как это выглядит со стороны, и, может быть, ты поймешь. Она ведь не из тех несчастных женщин, которым не с кем поговорить. У нее есть прекрасный, замечательный муж.

– Я не могу быть прекрасным мужем, если моя жена так сильно изменилась.

– Ты все еще любишь меня? – спросил Дэвид у Клэр.

– Почему ты спрашиваешь? Я люблю тебя больше, чем когда-либо прежде.

– Ты уже в третий раз отказываешься заниматься любовью из-за усталости.

– Прости, я просто чувствовала, что засыпаю. Я не отказываюсь, теперь я проснулась.

– Теперь уже поздно.

– Дэвид, перестань дуться.

Он встал с кровати и включил электрический камин. Им нужно было поговорить, Дэвид не хотел дрожать при этом от холода.

– Клянусь тебе, что я вовсе не дуюсь. Но когда я вспоминаю о том, как нас тянуло друг к другу в прошлом году, мне кажется, что это было не с нами.

– В это же время в прошлом году мы жили в Дублине, и у нас не было тех обязанностей, которые появились сейчас, – напомнила она.

– В это же время в прошлом году ты занималась по четырнадцать часов в день и готовилась к сдаче экзаменов, а я работал по четырнадцать часов в день в больнице. Мы оба мотались туда-сюда на автобусе. Наши нервы были на пределе, мы тревожились из-за нашего будущего. Теперь у нас есть собственный дом, ребенок и право любить друг друга утром, днем и вечером, стоит только пожелать. У меня есть спокойная, любимая работа. Все ужасы интернатуры и ненормированная нагрузка остались позади. У тебя нет никаких формальных обязанностей. И вопреки всему мы страдаем от усталости.

– Нет, не мы, только я, – поправила Клэр.

– Но почему, Клэр, почему? Я не кидаюсь на тебя разъяренным зверем, как все мужья, которые настаивают на том, что им положено по праву, или требуют еще больше. Почему ты так сильно устаешь?

– Столько всего нужно сделать, – пожаловалась она.

– Ты уверена, что любишь меня, и понимаешь, что я не хочу ссоры?

– Да, конечно.