Эхо чужих желаний

– Я надеюсь, ребенок мертв, по-настоящему мертв. Надеюсь, мы сможем уговорить его мать лечь в больницу. По крайней мере, на пару дней. Ей требуется нечто большее, чем просто успокоительное.

Дэвид спустился по лестнице и сел в машину. Прошло три часа. Он вернулся уже на рассвете. Оливия снова спала. Клэр ждала мужа на кухне, она поставила чайник и заварила чай. Он с благодарностью взял кружку.

– Ребенок умер? – спросила она.

– Не совсем, – отозвался Дэвид.

Она подождала. Он ничего не сказал.

– А миссис Уолш? С ней все в порядке?

Дэвид по-прежнему молчал, у него тряслись плечи. Он плакал, но не хотел, чтобы Клэр это видела, поэтому отошел к окну. Он смотрел на темное море и очертания скал, еще недавно терявшиеся во мраке. Дэвид долго стоял у окна, и Клэр не знала, что сказать или сделать, чтобы помочь ему.

Клэр сходила в дом к родителям Дэвида, чтобы отдать газету, которую прочла от корки до корки. Когда она вернулась, на кухне кто-то разговаривал с Оливией. Она подумала, что Дэвид забежал с работы домой, но нигде не увидела знакомой машины. Оказалось, это Джерри. Он размахивал перед малышкой ярким помпоном, а та с жадным любопытством его разглядывала.

– Джерри?

В голосе Клэр прозвучало недовольство: Джерри ее напугал и к тому же явился без предупреждения.

– Не помню, чтобы я приглашала тебя войти.

– Я не помню, чтобы в Каслбее друзья ждали на улице приглашения войти. Может, у вас здесь, в… э-э-э… садовом сарайчике, все по-другому.

Он постарался произнести название дома так, чтобы оно прозвучало смешно.

– Что ты хочешь?

– Я пришел спросить у твоей дочери, не хочет ли она сфотографироваться. Вот и все.

– Хватит ребячиться, Джерри. Чего ты хочешь?

– Я же только что сказал. Хочешь фотографию ребенка… в качестве свадебного подарка?

– Нет, – быстро ответила Клэр.

– Отдаю должное твоим восхитительным манерам.

– Спасибо, но нет. Мне жаль. Все равно большое тебе спасибо.

– Почему нет? У меня получаются красивые снимки младенцев. Я им нравлюсь.

Оливия действительно с интересом таращилась на Джерри и шерстяной помпон из красных, черных и желтых ниток.

– Я бы предпочла этого не делать, если ты не против. Но спасибо тебе. Прошу прощения, если мои слова прозвучали грубо, – сказала Клэр и улыбнулась, надеясь, что Джерри уйдет.

Он встал.

– Она очень красивая, – сказал он. – Иногда я думаю, что тоже хотел бы такого ребенка.

– Что тебе мешает? – спросила она, стараясь вести себя раскованно и непринужденно. – Ты знаешь, как взяться за дело.

– В этом нет смысла, если ребенок не от тебя.

Клэр вздрогнула. Джерри поднял обе руки в знак мира:

– Ухожу, ухожу. Не делай такое лицо.

В его потертой черной сумке, которую он всегда таскал с собой, действительно лежал фотоаппарат.

– Когда ты решишь, что она достаточно выросла, я с удовольствием ее сфотографирую.

– Конечно. Я поговорю с Дэвидом, – пообещала Клэр.

– Будь так добра, – улыбнулся Джерри и вышел.

Клэр чувствовала себя очень неловко и не понимала почему. Он всего лишь хотел сфотографировать малышку. Лестные замечания он отпускал всем подряд. Почему она так встревожилась?

Клэр пригласила свекровь посмотреть, как купают ребенка. Но сначала потратила целый день на уборку домика.

Молли пришла поглядеть на ритуал.

Клэр с видом опытной мамы опустила в воду согнутый локоть, чтобы проверить температуру воды.

– Ты это так делаешь? Как странно, – изумилась Молли. – Люди давно изобрели термометры. Ну что ж…

Она вздохнула так, словно ее внучку воспитывала неотесанная, дремучая крестьянка, которая не знала элементарных вещей.

Как-то раз серым утром Клэр услышала робкий стук в дверь. Это была ее мать.

– Ты давно не появлялась. Я пришла повидаться с тобой.

– Замечательно. Заходи.

Агнес О’Брайен огляделась по сторонам, словно опасаясь услышать вопрос, что она здесь забыла.

– Вы уже сделали себе гостиную? – спросила она.

– Ты вечно об этом спрашиваешь. Зачем нам гостиная, или общая комната, или салон для гостей, или как там это называется? Нам нужна комната, где можно жить.

Агнес мотнула головой в сторону большого дома:

– Но разве они не ожидали?..

– Пусть ожидают. Мы с Дэвидом хотим красивую светлую комнату, в которой нам будет уютно. С креслами и книжными полками. И совмещенную с кухней – это очень удобно.

– И когда ты собираешься начать? – невинно осведомилась мать.

– Выпьем по чашечке чая?

Клэр устало вытряхнула из заварочного чайника старую заварку, набрала в него воды и поставила на плиту.

– Ты не пользуешься чайником для воды?

– Мы здесь вдвоем, мама.

Она ошибалась. В дверях стояла Молли Пауэр.

– Я подумала, вдруг тебе что-то нужно купить, сегодня днем я иду к миссис Диллон. Здравствуйте, миссис О’Брайен.

– Доброе утро, миссис Пауэр. Доброе утро. – Агнес запиналась от смущения.

– Пришли полюбоваться малышкой?

– Да, но Клэр пока ее не вынесла.

– Клэр, дорогая, покажи своей матери ребенка.

Клэр кипела от злости. Мать делала вид, будто никогда прежде не видела внучку. Миссис Пауэр обращалась с невесткой как с нерадивой наемной прислугой.