Эхо любви. Стихотворения. Поэмы (сборник)

Сначала
     ровно тысячу дней,
потом еще четыреста дней,
а после еще восемнадцать дней
(та к подсч и та но)
шла война.
Невозможно было привыкнуть к ней,
невозможно было не думать о ней.
Благословляла,
крестила,
казнила
и миловала она.

И тот,

     чья юность осталась в ней,
кто сегодня не может забыть о ней,
говорит о ней
и молчит о ней
в окружении внуков,
                 лекарств
                        и седин,
мечтает прожить еще тысячу дней,
потом еще четыреста дней,
потом еще восемнадцать дней.
А после –
хотя бы еще один.
КЛАДБИЩЕ ПОД ПАРИЖЕМ

Малая церковка.

             Свечи оплывшие.
Камень дождями изрыт добела.
Здесь похоронены бывшие,
                     бывшие.
Кладбище
Сан-Женевьев-де-Буа.
Здесь похоронены
                 сны и молитвы.
Слезы и доблесть.
«Прощай!» и «Ура!».
Штабс-капитаны
             и гардемарины.
Хваты-полковники
                 и юнкера.
Белая гвардия.
Белая стая.
Белое воинство.
Белая кость…
Влажные плиты
             травой зарастают.
Русские буквы.
Французский погост…
Я прикасаюсь ладонью
                 к истории.
Я прохожу
         по Гражданской войне…
Как же хотелось им
в Первопрестольную
въехать
     однажды
на белом коне!..
Не было славы.
Не стало и Родины.
Сердца не стало.
А память –
была…
Ваши Сиятельства,
                Их Благородия, –
вместе –
на Сан-Женевьев-де-Буа.
Плотно лежат они,
             вдоволь познавши
муки свои
и дороги свои.
Все-таки – русские.
             Вроде бы – наши.
Тол ько
     не наши скорей,
а – ничьи…
Как они после –
             забытые,
                     бывшие, –
все проклиная и нынче, и впредь,
рвались взглянуть на нее –
победившую,
пусть –
     непонятную,
пусть –
     непростившую,
землю родимую!
И –
умереть…

Полдень.

Березовый отсвет покоя.
В небе –
     российские купола.
И облака,
будто белые кони,
мчатся
     над Сан-Женевьев-де-Буа.

Дождь

Дождь
     закапал неохотно,
словно
не желал идти.
Будто вспоминал,
             как ходят
настоящие дожди.
И дорога,
        что с опушки
неторопко в лес ползла,
вся –
     в немыслимых веснушках
капель дождевых
была.
Дождь
     качнулся, вырастая.
И – немного погодя –
все на свете
         сразу стало
частью
этого дождя!
Был он щедрым,
             был он крупным,
лился,
падал свысока,
в землю уходя
            по трубам
светлого березняка.
Был
    доволен сам собою,
сам собою
поражен!

А потом

     увидел поле
и –
пошел в него,
             пошел!..
Кончился,
как огорошил.
Убежал –
и не найдешь…

Майский,

        молодой,
                хороший,
пахнущий арбузом
дождь.

Старая записная книжка