Эхо неугасшей любви

Но как бы Керен ни изображала негодование, идя за ним к машине, внутри ее бурлила радость.

«В любви и на войне все средства хороши».

В любви…

В Афинах у родителей Янниса имелся внушительный особняк в неоклассическом стиле в старинном квартале Плака, который местные называли «кварталом богов». Он находится близко к Акрополю. Керен очень нравился оживленный район, где вокруг античных развалин бурлила жизнь. Они с Яннисом даже подумывали о том, чтобы купить там дом и для себя.

А еще ей нравился обширный парк Нины и Аристидиса, окруживший внутренний двор, выложенный терракотовой плиткой. Заполненный античными статуями и оливковыми деревьями в горшках по возрасту старше ее дедушек и бабушек, парк представлял собой словно мостик в Древнюю Грецию, только с современным уклоном. Трудно было представить, что такой парк принадлежит паре, любившей чопорные официальные приемы.

Когда они приехали, в парке уже собрались гости. Внутри у Керен все сжалось, когда она вспомнила, как боялась предстоящего вечера. Здесь наверняка будет много знакомых, и многие знали, что они с Яннисом разводятся. Она готовилась к изумленным взглядам и перешептываниям за спиной.

Вскоре она разглядела в толпе тех, с кем особенно боялась встречаться, — родителей Янниса. Хотя он и уверял, что они ее не ненавидят, Керен сомневалась в том, что они примут ее так же радушно, как его брат. Андреас крепко обнял ее и прошептал на ухо:

— Рад тебя видеть.

Пенелопа же вообще чуть не задушила в объятиях.

Узел в животе завязался еще крепче, когда она поймала на себе взгляд подходящего к ним высокого смуглого человека. За ним маячила высокая прическа его жены.

И вот они уже стоят рядом.

Они обняли обоих сыновей, и только потом перевели взгляды на нее.

За ними исподтишка наблюдали все присутствующие.

Керен затаила дыхание и постаралась не дрожать под их внимательными взглядами. Нина и Аристидис держались и выглядели почти одинаково; наверное, так бывает после долгих лет супружества. Ее родители стали такими же.

Она по-прежнему стояла, затаив дыхание, когда на губах Нины появилась вначале робкая улыбка. Потом Керен очутилась в ее крепких объятиях и уловила запах ее духов.

— Как чудесно, что ты вернулась домой, кореlia mou[2], - сказала Нина. — Мы так по тебе скучали!

У нее не было времени ответить, потому что в действие вступил Аристидис. Пока Нина держала Керен за руку, он раз десять расцеловал ее в щеки.

Растроганная таким теплым приемом, Керен отвечала так же. Если вначале ей показалось, что родители Янниса работают на публику, слезы в глазах Нины доказали: все по-другому. Она и сама с трудом сдерживалась, чтобы не заплакать.

Такого она совсем не ожидала!

Она-то думала, что после ее ухода они на радостях устроили вечеринку.

Вокруг них толпились гости; многие хотели обнять ее, и Керен некогда было размышлять о таком неожиданном повороте событий. Но к тому времени, когда все успокоились и ей вручили бокал с коктейлем «Рассвет на Санторини», узел в животе немного ослаб и она смогла нормально дышать.

Так как Нина и Аристидис давали благотворительный вечер, общение вскоре пришлось прервать. Сегодня они устраивали аукцион, не похожий на обычные аукционы Филипидисов. В дальнем конце двора полукругом расставили стулья; гостей пригласили занять места.

Аристидис надел мантию аукциониста и принялся объявлять самые странные и необычные лоты. Они уходили за огромные суммы. Когда Яннис принялся азартно торговаться за набор карточек с персонажами из японских мультиков, Керен расхохоталась от всей души — давно ей не было так весело.

Она и забыла, что веселиться умеют и в высшем обществе.

Она многое забыла. Например, нежность и заботу Нины после того, как они потеряли Софию.

Когда Керен наконец выписали из больницы, она вернулась домой и обнаружила, что свекровь на время переехала к ним. Целых две недели Нина заботилась о ней с такой же любовью, какую уделяла бы ей родная мать. Позже Керен узнала, что ее мать хотела приехать — наверное, ей пришлось сделать над собой большое усилие, ведь путешествие к ним на свадьбу стало самым ужасным впечатлением их жизни. Но Нина обещала, что сама присмотрит за Керен.

Как она могла такое забыть?

И как она могла забыть слова, которые прошептал ей Аристидис после похорон?

— Не сдерживай горе, кореlia mou. Если будет очень тяжко, мы с Ниной всегда рядом. Ты наша дочь, и мы тебя любим.

Она быстро замигала, внезапно придя в ужас, — и от слез, которые грозили хлынуть из глаз, и от бури эмоций, какую пробуждали в ней воспоминания.

Следующим лотом стала пара безвкусных пластмассовых подсолнухов. Керен заставила себя вернуться в настоящее и громко зааплодировала, когда какой-то финансист заплатил за них двадцать тысяч евро.

— Ты в порядке? — спросил Яннис, склонившись к ее уху.

Она делано улыбнулась и закивала с притворным воодушевлением.

— Уверена?

Она сжала его руку и, выпустив, захлопала вместе со всеми, когда очередной лот ушел к своему новому владельцу.

— Которая из них Джини Легар? — спросила она, используя любую возможность отвлечься.