Эхо (СИ)

- Ага. А я — мать Тереза. И тот парень, что пришел на вечеринку в костюме тут совершенно не при делах.

Молли чувствует как на щеках вспыхивает румянец.

- Как его зовут? - Ренди, совершенно не тушуясь, принимается за завтрак. - Он приехал с Биллом, но поинтересоваться его именем я как-то забыла. Он тебе понравился? По-моему, самодовольный и довольно неприятный…

- Шерлок Холмс, - Молли садится напротив и подпирает подбородок рукой.

- Ты оставила ему номер телефона?

- Нет. Вряд ли я увижу его еще раз, - эти слова даются Молли с болью, отдающейся где-то в груди.

Ренди хмурится.

- К черту его. К черту придурка, не оценившего Молли Хупер.

Через полтора месяца они трясущимися руками вскрывают упаковку с ультра новым планшетным тестом на беременность(4).

- Это же мне, мне положено быть дурой, - едва не плачет Ренди, рассматривая принадлежности для анализа, пока подруга читает инструкцию. - Чем ты думала? Чем думал этот придурок? Хотя нет, чем думал этот придурок, я знаю…

- Не сейчас, пожалуйста, - голос Молли звенит, - тут надо целый химический опыт провести, я не хочу сделать что-то неправильно.

- Что мы будем делать, если он будет положительным? - не унимается Ренди. - Тебе нет семнадцати, тебе нужно учиться! Я сегодня же вытрясу из Билла адрес этого Холмса и, честное слово, я собираюсь всыпать ему при любом исходе!

- Я пошла, - говорит Молли и, подхватив набор, скрывается за дверью ванной комнаты.

Выполнив все действия, она опускается на крышку унитаза и закрывает лицо руками.

(1)Карен Мюлдер — супермодель 90-х. “Лицо” Max Mara, сотрудничала с Dior, Yves Saint-Laurent, Ralph Lauren.

(2)Песня Майкла Джексона - “Dirty Diana”

(3) Выдуманный мной подростковый журнал.

(4) http://www.medlinks.ru/article.php?sid=5242

========== Часть 2 ==========

Молли сидит на середине лестницы, ведущей на второй этаж их квартиры. Со стороны кухни слышится приглушенное бормотание радио. Обняв руками колени, девушка не отрывает взгляд от входной двери. На встречу с Холмсами ее отец уехал три часа назад.

Тот вечер, когда тест показал две полоски, она провела у Ренди. Вдоволь наревевшись, подруга переключилась на активные поиски «этого козла» и раздобыла телефонный номер Лондонского дома Холмсов. Молли же репетировала речь перед родителями. Как оказалось, это было абсолютно лишним. После ключевого «я беременна», произнесенного во время вечернего чая, ей не дали вставить и слова. Чарли (старший и безмерно любимый брат), как раз наспех лакомившийся сандвичем с паштетом, подавился и закашлялся. Мама и бабушка разом охнули. Отец запнулся на полуслове и нахмурился. Ситуация была словно разыграна комедийной труппой. Повисшая было над столом пауза лопнула, как туго натянутая струна, и на Молли обрушился поток слов.

Когда страсти немного утихли, отец молча взял вырванный из блокнота лист с номером, записанным убористым почерком Ренди, и вышел из комнаты. На кухню, где висел телефон, входить во время разговора было воспрещено. Впрочем, абонент на том конце провода не отвечал до самого вечера. Разговор, в конце концов состоявшийся, по словам Чарли был коротким — стороны договорились о встрече, на которую глава семейства предпочел отправиться один.

Заняв свой наблюдательный пост около часа назад, Молли в уме перебирает варианты развития событий. Впрочем, мутит ее от каждого из них. Или это просто запахи еды, добирающиеся из кухни, вызывают тошноту. В семье Молли считалась маленькой умницей и тихоней. Как же тогда вышло, что она сидит здесь, в коридорном сумраке, готовясь пожинать плоды своего неумного и распутного поведения? Нет, никто из родных и словом не попрекнул ее. Но запах сердечных капель, пропитавший бабушкину спальню; изумленное выражение лица брата; покрасневшие мамины глаза; тяжелое молчание отца. Все это было красноречивее любой ругани. Стыд сжигал Молли, терзал и днем, и особенно ночью, когда казалось, что по телу ползает десяток огненных муравьев.

Скрежет дверного замка выводит Молли из оцепенения. Она подскакивает, едва не падая со ступеней (в уме словно росчерком молнии мелькает картинка — Скарлетт О’Хара летит вниз по лестнице и в последствии теряет ребенка), и быстро спускается.

Отец, серьезен, но не сердит, входит, стряхивает с зонта вечернюю морось. Молли принимает у него пальто и робко отступает в сторону. Саймон Хупер проводит ладонями по лицу, размазывая дождевые капли и устало опускается на пуф. На дочь он не смотрит. Спустя какое-то время говорит:

- Возьми мой портфель и жди меня в кабинете.

Поднимается и уходит на кухню, видимо, поздороваться с женой.

Молли беспрекословно слушается. В кабинете она вытирает портфель от влаги рукавом своей домашней кофты и опускается на стул, стоящий у широкого письменного стола.

Отец входит спустя десять минут. В руках он несет серебренный поднос с двумя чашками, над которыми вьется пар. Ставит на стол и опускается в кожаное кресло напротив Молли. В чашках какао, щедро сдобренное зефиром. Так, как она любит.