Эхо (СИ)

- Вчера вечером я заметил одну из машин, состоящих при ведомстве Майкрофта — так зовут этого зануду с зонтом — на парковке госпиталя. Приехал он не по мою душу, а затем чтобы завербовать человека, который бы поставлял ему свежие новости обо мне. Ему удалось?

- Нет, - Молли выдавила улыбку и облизала губы, - мы не сторговались.

Самообладание возвращалось с трудом. Руки еще подрагивали и во рту было сухо. Как же глупо.

- Жаль, могли бы поделить выручку, - вроде бы улыбается Холмс. - Кстати, Молли, вы не знаете никого, кто бы хотел напополам снимать квартиру?

========== Часть 4 ==========

Rihanna - stay

[Not really sure how to feel about it

Something in the way you move

Makes me feel like I can’t live without you…]

Сквозь неплотно сомкнутые полоски жалюзи, прочерчивая на полу ровные полосы, пробивается белый свет уличного фонаря. Электронные часы показывают четырнадцать минут третьего. Смирившись с тем, что накануне выходных ее вдруг одолела бессонница, Молли поднимается с постели и отправляется варить кофе. Она по-прежнему живет в родительском доме. Бывшая комната Чарли давно отошла Тому, но он занимает ее только на время каникул, предпочитая жить в общежитии Итона. Пустует кабинет отца. Гостиная в соответствии со своим названием открывается только для гостей. Обжитыми остаются только две спальни да кухня, на которой по вечерам ужинают и обсуждают новости Молли и мама. Сколько раз они задумывались — не выставить ли на продажу ставшее слишком большим для них двоих жилье. Но всякий раз чувства и эмоции брали верх и вопрос откладывался на неопределенный срок.

Пока турка с насыпанным кофе медленно нагревается, Молли одновременно включает электрический чайник (согреть кипятком чашку) и ноутбук, стоящий здесь же, на столе. Пару месяцев назад она порывалась завести кота — разбавить царящую дома атмосферу, но вместо этого завела блог, поставив фоновым рисунком кошачью морду с янтарными глазищами. Зачем она это сделала, было совершенно не ясно и ей самой. В ее жизни было мало такого, что стоило выносить на общее обозрение, а ироническим стилем, часто приукрашивающим действительность, она не владела. Но с помощью своего аккаунта оказалось удобно следить за записями Джона Уотсона — нового соседа и компаньона Шерлока.

Шерлок. Вот мысль Молли и повернула в привычном направлении. Она вздохнула, залила в турку ледяной воды и размешала. Про Шерлока она обычно думала по вечерам, устроившись в глубоком кресле, или с утра, когда опять же варила кофе.

После рождения сына, разумеется, ни о каких мужчинах Молли не задумывалась. Любовь к Тому оказалась такой яркой, такой ослепительной, что кажется затмила весь остальной мир. Но годы шли, Молли поступила на медицинский факультет, много и прилежно училась, выбрав не самую простую и не самую женскую профессию. Все чаще воспитание сына перекладывалось на плечи родителей. Все чаще она слышала от матери, что ей стоит перестать бичевать себя.

Она познакомилась с Бредли на четвертом курсе. Он был романтичен и робок. Говорил, что целый месяц ходил уже влюбленным по уши, прежде, чем решился на то, чтобы подойти. Он дарил ей хризантемы, водил в кино и на прощанье нежно целовал в щечку. В его представлении, Молли была такой же как он — мягкой, скромной, думающей только об учебе. Так оно в принципе и было, за исключением того, что под крышей дома, к которому провожал ее Бредли, в кроватке спал ее сын. Молли не знала как сказать. В одной кровати они оказались только спустя четыре месяца хризантем и застенчивых поцелуев, от которых в груди у Молли что-то сжималось и трепетало. Все произошло по студенчески — в комнате общежития, под громкую музыку за стеной и веселыми голосами в коридоре. Бредли ничего не сказал, и все-таки Молли увидела — он разочарован тем, что она не девственница. Именно в тот момент Молли поняла, что никогда не расскажет ему про Тома. Расстались они не сразу, месяца через три, в течении которых она с грустью наслаждалась его ласками и добротой. Молли уже не помнила, что сказала ему при расставании, но боль, отразившуюся в его карих глазах, запомнила навсегда. До конца учебы романов она больше не заводила. Несколько раз Ренди (ставшая крестной матерью Тома и ужасно гордившаяся этим фактом) устраивала ей свидания с кем-нибудь из знакомых. Порой эти встречи ограничивались чашкой чая в кафе, порой заканчивались одноразовым сексом, в обоих случаях не оставляя ни единого следа в душе.