Эхо странствий

В узких, круто изогнутых, как трещины, улочках, ответвленных от торговой магистрали, скученно живут ремесленники, подмастерья, портовые рабочие, мелкие торговцы зеленью и земляными орехами вразнос. Попадешь в лабиринт таких улочек-траншей и не выберешься без провожатого. Но простой парод всегда приветлив любой встречный проводит вас куда нужно, а если вы ему понравитесь, то и пригласит к себе.

В танжерской медине осталось у меня несколько друзей — сапожник Махджуб, гид по городу Брахим, веселый чистильщик обуви Мухаммед. Всякий раз, бывая в Танжере, я навещал кого-нибудь из них. Случалось, что мы собирались все вместе и долго сидели где-нибудь в уличном кафе, говорили о жизни.

У трудовых людей Танжера иные заботы и проблемы, чем у владельцев пустующих гостиниц, затоваренных импортным барахлом лавок, ставших нерентабельными дансингов. Как одеть и прокормить семью, куда пристроить подрастающих детей — вот что заботит простого танжерца, не имеющего своего доходного места в городе. Трудовой Танжер — мир людей, усталых от беспросветной жизни и каждодневных лишений. Они живут за толстой каменной стеной вековой медины в извилистых полутемных улочках. А рядом, лишь выйдешь из арки мединных ворот, бурлит экстравагантный космополитический Танжер…

С КОЧЕВНИКАМИ САХАРЫ

Ландшафт юга Марокко напоминает очень яркие, но однообразные по сюжету тканые гобелены, застилающие стены лавок арабских базаров: скалы, барханы, пальмы, всадники, щетина кактусов… В поисках новых впечатлений я выбрался из зубчатых стен старинных городов и отправился в экзотический простор Юга, влезая в самое сахарское пекло.

Скверная проселочная дорога, какие на картах обозначают пунктиром, порой терялась, сливаясь с равниной. Приходилось останавливать машину, искать зыбкие очертания проезжей части. Во время одной из таких пауз я неожиданно увидел человека. Он удобно лежал на боку, положив под голову гладкий плоский камень, похожий на ложе ружья. Высохшее от солнца и времени темно-коричневое лицо обрамляла короткая белая борода. Голова оплетена тюрбаном и прикрыта сверху капюшоном. Ясные веселые глаза с любопытством смотрели на меня.

Я поздоровался, присел рядом, спросил, далеко ли старик путь держит. Он переменил позу, усевшись на камень, служивший ему подушкой, и ответил, что идет в Загору. Я пригласил его к себе в машину; он охотно согласился, полюбопытствовав, кто я такой. Услышав, что я русский, старик на некоторое время задумался, но, так ничего и не вспомнив, пробормотал:

— Странно, что русские говорят на таком же языке, как наш…

Оазис Загора, куда мы ехали, расположен на подступах к Сахаре. Собственно говоря, у Сахары нет каких-то четких границ начала и конца. Это плоскость, загроможденная черно-фиолетовыми камнями, отсеченная от неба круглым росчерком горизонта. От какого то места, от неведомой мне точки обугленная солнцем мертвая равнина называется Сахарой…

— Сахара там, — показал рукой вперед мои новый спутник Абу Бекр. — Началом Сахары будет последняя финиковая пальма в сторону Юга.

Свои проведенные в странствиях семьдесят лет Абу Бекр прожил необременительно для цивилизации. Налоговые квитанции, алфавит, зубная паста, формы государственного управления, кино — явления и предметы, абсолютно неведомые Абу Бекру. Вольные кочевники не признают ни государственных границ, ни таможенных формальностей. Племена скитальцев находятся в постоянном движении, они свободно передвигаются по территориям Мавритании, Алжира, Нигера, Сенегала, Чада, забредают в Марокко, Тунис, Ливию.

Абу Бекр возвращался из города Варзазат, где удачно продал верблюда марокканским пограничникам. В армии Марокко есть особые воинские части на верблюдах. Никакая техника в мире пока еще не может заменить в пустыне безотказно выносливого неприхотливого горбуна.

Итак, Абу Бекр удачно продал верблюда… Судя по торжественности, с которой он говорил, событие произошло важное, значительное для него. Мне хочется подробнее расспросить старика о его жизни, о выгодной сделке, вообще о верблюдах. Но не делаю этого, потому что арабы не любят прямых, навязчивых расспросов. Я обо всем узнаю потом, в более подходящее время.

Загора удивляет неожиданно фешенебельным отелем, выдержанным в стиле здешних ксаров — жилых крепостей с башнями, как шахматные ладьи. В Загоре есть библиотека, где хранятся пуды еще никем не изученных арабских рукописей. За две медные монеты свитки показывают туристам. Для полного представления о Загоре добавим, что здесь есть мечеть, развалины древних укреплений и слипшиеся, как соты, в одну сплошную массу глинобитные дома. Жизнь поселку дает рыжая река Дра. Роща финиковых пальм широким массивом обступает берега.