Эхо странствий

Появляются две девочки, дочери Брахима, одетые в шелковые национальные платья, которые по-арабски называются кафтанами. Кафтаны расшиты блестящими, как елочная канитель, нитями. Девочки принесли таз, металлический кувшин с теплой водой, мыло и полотенце. Все вымыли руки, а сестры расставили круглые низкие столы, вернее, большие металлические подносы на трех коротких ножках. Где-то на другом конце города грохнула пушка. На столах-подносах появились дымящиеся миски с горячей густой харирой. Это национальное блюдо — острый суп из потрохов и овощей — едят в рамадан в каждой семье. Если в этот час дела задержали марокканца вдали от дома, он получит миску хариры в любой незнакомой семье — достаточно постучаться в дверь. Таков обычай, пронесенный через века.

Хозяин дома негромко произнес: «Во имя Аллаха!» Трапеза началась. Сдобренная шафраном, янтарная харира обожгла рот, вторую ложку ем осторожно, дуя на чечевицу и рис. После живительной хариры наступает отдых. Люди наконец пришли в себя после голодного дня, возникает разговор. Курить выходят во двор. А через полчаса снова все в сборе. На столах чередуются подносы с бараниной, жаренными в оливках курами, сладким слоеным пирогом бастиллой. Вилок и ножей нет и в помине, все ловко едят руками. Непривычно только вначале, а войдя во вкус, понимаешь, что национальные блюда есть руками гораздо удобнее, чем столовыми приборами. Пальцы чувствуют, что кусок слишком горячий, и ты медлишь, держишь его в руке, выжитая, пока остынет. Металлическая ложка этого не подскажет.

Затем пьем золотистый чай, приправленный мятой. Пьем из маленьких, по форме напоминающих медицинские банки стаканов, куда щедро кладут куски колотого сахара. Некоторые вместо чая завершают обед горячим молоком, но опять же с сахаром. Кстати, страна занимает первое место в мире по потреблению сахара на душу населения.

Спрашиваю о происхождении рамадана, и Брахим охотно рассказывает…

Пророк Мухаммед ввел месячный пост как дисциплинарную меру для богатых, никогда не знающих, что такое голод. Воздержание от пищи должно было, по замыслу пророка, приблизить богатых к бедным, заставить их понять положение обездоленных. Кроме того, в течение всего рамадана после захода солнца богатые должны были кормить бедных, делать им подарки.

За прошедшие века первоначальная суть рамадана забылась, а подарки бедным уже давным-давно никто не делает. Больше того, если по замыслу Мухаммеда тридцатидневное голодание вынуждало имущих вести аскетический образ жизни, то теперь рамадан стал праздником ночных пиршеств. С передышками едят с вечера до зари. Парадоксально, но факт — в семьях с небольшим достатком все деньги в период поста тратятся на еду, многие залезают в долги…

Брахим хлопнул в ладоши, на пороге появились его дочери, и им было велено снова нести угощения…

Для любого города или села раз в неделю по традиции закреплен базарный день. Для Рабата это четверг.

В этот день пустырь на окраине столицы превращается в огромную ярмарку. На автомобилях и ослах, верблюдах и мотоциклах, пешком и на велосипедах сюда устремляются тысячи людей. Прилавков нет, товар разЛожен прямо на земле. Но этот калейдоскоп разнообразных вещей и продуктов подчинен своим строгим правилам. Геометрически ровными параллелями вытянулись овощные и фруктовые ряды, мясные и галантерейные палатки, секции гончарных изделий, одежды, посуды, соли, зерновых; за оградой стреножен скот. Бродячий самоучка-дантист плоскогубцами рвет больные зубы и заговором останавливает кровь; горластый лекарь-шарлатан заманивает курить порошки от всех на свете болезней. Звенят медными плошками экзотически наряженные разносчики питьевой воды в широкополых шляпах самых отчаянных расцветок. Поодаль от торговых рядов и сутолоки разместились гастрономы. Дымят жаровни, кипит масло, булькают прокопченные чайники. Жаренные в масле бублики нанизывают на зеленую травинку, в пальмовом листе пекут рыбу… На базаре вы встретите укротителя кобр, которые по зову устало вытягиваются из цинкового ведра. Базарный день — это маленькая ярмарка, где можно поразвлечься, полечить ся, узнать новости.

Таков старый Рабат, страж и хранитель традиций давно минувших лет.

ДРУЖБА С МОСКВОЙ

Когда меня спрашивают, что наиболее характерно для Марокко, я говорю — апельсиновые рощи. Войдешь в такую рощу и растеряешься: листвы на деревьях почти не видно, сплошной массой, без меры и без счету ветви обвешаны ароматными оранжевыми мячиками. И кажется, что ты в сказочных царствах Шехерезады и вокруг переливаются золотые слитки. Для Марокко апельсины и на самом деле золото. Они идут на экспорт, дают валюту. Много апельсинов продают марокканцы в Советский Союз.

Редкий день в порту Касабланки вы не увидите у причала советское судно.