Эхо в Крови (Эхо прошлого) - 2(СИ)

Когда проходил мимо скалы, он увидел меня - и широко мне улыбнулся; потом подошел взять плед; я молча его протянула.

Он мне тоже ничего не сказал, просто взял мою холодную руку в свою, большую и теплую, и мы повернули к дому, и шли уже вместе, в мирном покое, среди гор.

***

НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ СПУСТЯ он явился за мною снова.

Я охотилась вдоль берега ручья за пиявками - те уже начинали выходить из долгой зимней спячки и теперь жаждали крови.

Поймать их было легко; я просто разулась и медленно побрела по воде, не заходя слишком далеко от берега.

Поначалу мысль действовать в качестве живой наживки для пиявок показалась мне странной, почти отталкивающей, но в конце концов, именно так я обычно и получала своих пиявок - позволив Джейми, Яну, Бобби, или любому другому из дюжины наших молодых мужчин, босиком пробираться через ручьи, а потом долго отдирать их от себя. Но, как только вы привыкали к виду этих существ, медленно насыщающихся вашей кровью, все становилось не так уж и плохо.

"Теперь мне нужно позволить им выпить достаточно крови, чтобы себя поддержать,"- объясняла я, морщась и пытаясь ногтем подцепить присоски пиявки, чтобы ее с себя удалить - "но не слишком - иначе они впадут в кому и станут совершенно бесполезны."

"Это дело большой серьезности,"- согласился Джейми, когда я бросила пиявку в банку с водой и ряской. "А когда ты закончишь кормление своих маленьких питомцев, тогда пойдем - я покажу тебе Пещеру Испанца."

Это было совсем недалеко. Возможно, милях в четырех от Риджа: сначала через холодные грязные ручьи, потом вверх по крутому склону, а затем через трещину в гранитном утесе, в которой я почувствовала себя так, словно погребена заживо - и так до тех пор, пока перед нами не появилась, наконец, пустошь, сплошь усеянная валунами, утопавшими в сетях дикого винограда.

"Мы ее вместе нашли, Джем и я, когда однажды были здесь на охоте,"- объяснял Джейми, поднимая передо мной завесу листьев, чтобы я могла под ними пройти.

Над скалами извивались виноградные лозы, густые, толщиной в человеческую руку, и корявые от возраста; ржаво-зеленые весенние листья еще не совсем их покрыли.

"Это был наш с ним секрет. Мы договорились не рассказывать об этом никому, даже его родителям."

"Даже мне,"- сказала я, но не обиделась.

Я услышала в его голосе чувство тяжелой утраты, как только он заговорил о Джеме.

Входом в пещеру служила узкая трещина в земле, и Джейми подтолкнул лежавший над ней большой плоский камень. С некоторым усилием он отодвинул его в сторону, и я осторожно нагнулась, невольно испытав во внутренностях короткий спазм - от слабого звука проникающего сюда сквозь щели воздуха. Но на поверхности воздух был совсем теплым; и пещера была не сквозная, здесь совсем не дуло.

Я слишком хорошо помнила пещеру в Абандави, где все, казалось, дышало и двигалось вокруг нас - и мне потребовалось некоторое усилие воли, чтобы последовать за Джейми, когда он исчез в земле.

При входе кем-то была сооружена грубая деревянная лестница - совсем новая, как я заметила,- но она заменяла собой другую, куда более старую; та лежала рядом, на земле, развалившись на части; лишь несколько кусков перепревшей древесины по-прежнему были на месте, в скале, и болтались на ржавых железных шипах.

До дна отсюда было не больше десяти - двенадцати футов, но горлышко в пещере была узкое, и спуск показался мне бесконечным.

Наконец я достигла дна и поняла, что дальше пещера расширяется, как нижняя часть у фляги.

Джейми присел в сторонке; я увидела, как он вытащил небольшую бутылочку и втянул носом резкий запах скипидара.

Он принес с собой заготовку для факела, узловатый сосновый сук, окунул его одним концом в деготь и головку обернул тряпкой. Потом смочил скипидаром тряпку и чиркнул самодельной зажигалкой - ее соорудила для него Бри.

Целый сноп искр осветил его лицо, сосредоточенное и раскрасневшееся. Со второго раза горючая ткань и деготь поймали пламя, факел затрещал и загорелся.

Он поднял факел над головой и махнул рукой на пол, куда-то позади меня.

Я обернулась - и чуть из кожи не выпрыгнула.

Испанец сидел, прислонившись к стене, вытянув вперед костяные ноги; череп его упал на грудь, как будто он задремал.

Пучки выцветших рыжеватых волос все еще цеплялись за череп, тут и там, но кожа истлела полностью. Руки и ноги у него в основном отсутствовали, а мелкие кости давно растащили грызуны.

Ни одно крупное животное не могло бы здесь до него добраться, и, хотя туловище и длинные кости носили следы чьих-то зубов, в значительной степени они все же оставались нетронутыми; выпуклость грудной клетки вздыбилась под тканью поблекшего платья, но само оно так обветшало, что уже не было никакой возможности узнать, какого цвета оно было когда-то.

Но это был испанец, несомненно.

Рядом с ним, красный от ржавчины, лежал хохлатый металлический шлем, вместе с железным нагрудником и ножом.

"Иисус вашу Х. Рузвельт Христос,"- прошептала я.

Джейми перекрестился, и встал перед скелетом на колени.