Эхо войны

Мы сидели с братом в его прекрасном саду под тенистыми деревьями и готовили снасти к завтрашней рыбалке. Мы еще не знали, куда поедем: на Кубань, на пруды или на водохранилище. Брат даже предложил съездить в Ставропольский край и порыбачить там. Так мы сидели и размышляли, как вдруг раздался звонок у калитки. Брат пошел открывать и вернулся с мужчиной, который представился сослуживцем брата. Когда-то они вместе служили, а теперь – оба отставные офицеры. Мужчины поговорили о своих делах, я к их разговору особо не прислушивался. Потом товарищ брата поинтересовался, где мы собираемся рыбачить. Брат ответил, что толком мы и не решили.

– А поехали ко мне, там и порыбачите, – вдруг предложил он.

Я вопросительно посмотрел на брата.

– А где вы живете?

– Да здесь недалеко, в ста пятидесяти километрах от Армавира, в горах, в Соленом.

– Забился в нору, – добавил брат.

– А что так?

– Мне на равнине климат не подходит, а в горах Соленого чистый, свежий воздух, высота порядка тысячи метров над уровнем моря. Там и живу, прекрасно себя чувствую. А как к детям приезжаю в Армавир на пару дней, так сразу начинаю задыхаться, что-то вроде астмы. Возвращусь – всего-то 150 километров – а чувствую себя сразу отлично! Я здесь, потому что жену привозил к детям и внукам. Сейчас уже собираюсь домой. Приезжайте ко мне.

Брат пообещал, что мы подумаем, а я поинтересовался, что там за рыбалка.

– Во-первых, рыбачить можно у меня во дворе, – начал объяснять мужчина.

– Это как? – поинтересовался я.

– А так: выкопал я себе во дворе пруд, запустил туда карасей, сазанов, карпов. Правда, пруд не очень большой, но при желании можно и там хорошо порыбачить.

– Это как огород со своей картошкой, – засмеялся я.

– Картошка – не картошка, а на жареху и на уху всегда можно наловить.

– А еще что?

– Там есть еще притоки реки Лабы, много горных речек, в которых водится форель. В общем, прекрасное место.

– А почему называется Соленое? – поинтересовался я.

– Там есть соленый лечебный источник. О нем знали еще до революции, привозили туда больных радикулитом и другими опорно-двигательными расстройствами. Некоторых вообще уже без движения привозили. Там для них делали купели. Больные принимали эти ванны, а оттуда возвращались уже пешком.

– А как сейчас?

– А что сейчас? Все вымирает. Сосед мне рассказывал, что в этом Соленом после войны, когда мужиков мало возвратилось, на выборах было полторы тысячи голосующих, не считая детей, а сейчас и сотни не насчитать. Молодежь вся разъехалась, леспромхоз развалился, остались люди без работы. Только лес и спасает их. В этом лесу чего только нет – такое богатство, что диву даешься, какие же мы бедные от такого богатства…

– Да что ж там такого?

– Как что? Там же горы, заросшие деревьями. А деревья – это древесина. Ведь там и бук, и граб, и груша. Из них какую угодно мебель можно сделать. А то посмотришь: что у нас в Армавире – одна мебельная фабрика. А в магазинах продают итальянскую мебель. Так неужели из Италии ДСП везти дешевле? Может, наши дети что-нибудь придумают или внуки… А фруктов, ягод в этом лесу! Столько ягод, что можно накормить не только Краснодарский край, но и всю Европейскую часть нашей страны. Но заготовками никто не занимается. Есть в Армавире единственный завод по консервации, который иногда дает о себе знать тем, что посылает машину за грушами-яблоками. Народ насобирает фруктов и ждет, когда машина подъедет, чтобы за копейки сдать. Да… Такое наше хозяйство на сегодня – развалившееся. Восстановление движется медленно. Ломать – не делать, ломается быстро, а делается медленно… Завтра я вас жду, – сказал он и уехал.

– А что, давай съездим, посмотрим, что там, – говорю я брату.

…Ранним утречком мы с братом выехали в Соленое. Действительно, места там прекрасные. Погода установилась ясная, вода в Лабе чистая – все это только усиливало наше желание порыбачить в новом месте.

Подъехав к товарищу, мы обнаружили, что у него два дома. Один из них выглядел весьма своеобразно – он был похож на бочонок. Это оказалась времянка с двумя комнатами и кухней. А второй – громадный двухэтажный дом со всеми удобствами. Горячая вода нагревается электричеством, газ из баллонов, то есть все в доме имеется.

– Какой хотите, такой и занимайте, – предложил радушный хозяин.

Потом они с братом стали обсуждать прудовое хозяйство, а мне уже не терпелось на рыбалку пойти, я еще ни разу форель не ловил. По дороге брат меня проинструктировал, как ловить форель, как к ней подкрасться. Рассказал еще, что в этой реке кроме форели водятся голавль и усач. Усача, правда, маловато, а голавль меня не интересовал. Мне, конечно, не терпелось поймать форель. Поэтому, сказав им, чтобы они продолжали обсуждать без меня, я пошел на рыбалку.